|
О сложностях бизнес-расстановок
Немного истории
Расстановочная работа возникла как работа с семейными динамиками и некоторое время развивалась только в этом контексте, не затрагивая такие «несемейные» темы, как бизнес, организационные проблемы, финансы, профессию, реализацию. В отдельных случаях эти темы рассматривались, но также в связи с семейными историями. Я объединю все эти темы названием «бизнес-расстановки», притом что это название, конечно, не является всеобъемлющим, т.к. мы рассматриваем не только вопросы [собственного] бизнеса, но также и работу по найму, службу и служение, профессиональный выбор, отношения внутри организации, отношения с сообществом партнерами, клиентами и поставщиками, регулирующими органами и многие другие темы, входящие в сферу Дела и профессии.
Гунхард Вебер говорит, что вместе с Бертом Хеллингером они начинали работать с этими темами в конце 80-х или начале 90-х годов, но Хеллингеру эта работа тогда была не интересна и «он передал ее мне»[1]. Но я бы хотела здесь обратить внимание не на сроки и приоритеты, а на произошедший тогда философский и технологический прорыв в развитии расстановок, значению которого, по-моему, уделяется недостаточное внимание, и он до сих пор не осознан полностью. Принципиально то, что в бизнес-расстановках появляются не-человеческие фигуры, такие как Прибыль, Товар, Фирма. А также появляются агрегированные фигуры, такие как Сотрудники, Клиенты, Отдел (состоящий также из сотрудников), Акционеры и др. Конечно же, в расстановках участвуют и человеческие фигуры (Начальник, Бухгалтер, Коллега), но это уже не члены семьи. Сейчас в этом нет ничего необычного, мы почти не обращаем внимание на свойство фигур (и это ведет к определенным сложностям, я буду говорить о них далее), но тогда в расстановках доминировала идея о том, что все члены семьи связаны единым морфическим полем, его несет в себе каждый человек и заместитель подключается к нему по принципу «душа заместителя чувствует душу своего прототипа». Присутствовала также и идея о том, что заместитель «просто» считывает невербальные сигналы тела клиента и «разыгрывает» в расстановке то, что скрыто от сознания клиента, но что он транслирует бессознательно. «Расстановка – это представление внутренней реальности клиента» - писали расстановщики по аналогии с другими методами психотерапии. В международной прессе я встречала эти идеи в последний раз в 2007 году, а в некоторых расстановочных «уголках» они живы и поныне.
Если рассматривать расстановки в контексте именно таких представлений, то возникают справедливые вопросы:
- что такое «душа» товара и каким образом клиент может невербально транслировать состояние этой души? Особенно, если это товар конкурентов. Что такое «душа» девелоперского проекта, например?
- как заместитель узнает состояние души многомиллионного долга? Акционеров транснациональной корпорации (или даже небольшой сети ресторанчиков) ?
Сейчас эти вопросы звучат очень весело. А тогда, кажется, никто (?) не заметил, что с действующей концепцией расстановок явно что-то не так. Дело, похоже, не в душе и даже не в «едином поле организации». А в чем же тогда? Позднее я вернусь к этому вопросу, а пока еще немного истории.
Работа Гунхарда Вебера и другого пионера в расстановках для бизнеса, Яна Якоба Стама, получила название «орграсстановки», и название это прижилось и в России. Этот вид расстановок Гунхардом Вебером и был к нам «завезен». Орграсстановки в Европе стали предлагаться по тому же принципу, что и «обычное» организационное консультирование, стратегический и управленческий консалтинг. У расстановщиков здесь уже были наработаны контакты с потенциальными клиентами. И орграсстановки как услуга описывались и предлагались «похожими» на привычное консультирование, т.е. ориентированными на результат, помогающими конкретным бизнес-решениям.
Тогда же возник основной вопрос в бизнес-расстановках: должны ли (можем ли) мы переходить от бизнес-запроса к темам личной и семейной истории или мы должны строго придерживаться рамок, установленных первоначальным запросом заказчика. Разумеется, сразу же было замечено, что проблемы бизнеса нередко (всегда?) связаны с семейными динамиками его участников. На этот вопрос до сих пор существует два принципиально разных ответа, о которых также речь впереди.
Вот еще одна особенность бизнес-расстановок, обусловленная историей их развития.
Орграсстановки развивались без обычного лидерства Берта Хеллингера (притом, что в сообществе тогда было принято следовать за Бертом). До 2008 года в «обычных» расстановках сменилось уже несколько концепций [2], а в орграсстановках главенствовали еще идеи 90-х годов. Орграсстановки трансформировались медленнее. В работе с организациями была взята актуальная тогда идея Порядков и на их формулирование применительно к организационным системам было потрачено довольно много усилий. Некоторые из формулировок можно посмотреть в книге Яна Якоба Стама «Поля профессиональных взаимоотношений» и насколько эти формулировки помогают нам в работе и подтверждаются практикой, мы еще обсудим.
В 2008 году Берт Хеллингер вернулся к активной работе с темами бизнеса, профессии, организаций (не затрагивая, однако, непосредственно тему денег, и это мы тоже возьмем на заметку в нашем исследовании сложностей бизнес-расстановок). Этот год был, пожалуй, расцветом, пиком его работы в «новых» духовных расстановках. Работа с бизнесом также приобрела мощное духовное измерение. Слово Дело в этой работе невозможно писать никак иначе, чем с большой буквы. Насколько наше Дело соответствует Высшему движению (движению Spirit Mind, духовного разума, как говорил тогда Берт) ? Насколько мы в согласии с Духом в своей работе? Насколько мы едины в этом движении с нашими партнерами, сотрудниками, коллегами ? Или (что то же самое), насколько мы в согласии с собой ? Для Хеллингера бизнес – это служение, и тогда все остальные вопросы приобретают вторичный характер.
Хеллингер работал с этими темами в двух технологических подходах. На первый взгляд они кажутся разными, а в глубине приводят нас к тем же Большим вопросам о Деле.
Первый подход – быстрые бизнес-решения. Где открыть ресторан, а где закрыть? Как разделить отель с братом? Что мешает открыть новый центр? Хеллингер ставил две-три конкретные фигуры и буквально за несколько секунд улавливал основное движение. Движение в согласии с Большим. Все детали ( в том числе организационные, финансовые, юридические подробности) были не важны. «Движение очевидно, не так ли?» - говорил Хеллингер.
Второй подход можно описать фразой Хеллингера «у успеха лицо матери». Никакой бизнес не будет иметь успеха, если человек не в контакте со своей мамой. Невозможно принять жизнь (и ее материальную составляющую и профессиональную часть в том числе), если не принята мама. Хеллингер ставил клиента и его маму и работал с этим.
Хеллингер довольно редко (и никогда – детально) работал с организационными структурами, проблемами с персоналом и прочими стандартными вопросами оргконсультирования. Не будем забывать также о биографии Хеллингера – он никогда не принадлежал к бизнес-сообществу (в отличие от некоторых оргконсультантов –расстановщиков) и не находится в контексте терминов и обычаев корпоративной жизни и делового оборота. Этот контекст не вводился им и в расстановочную работу.
Замечу также, что в 2008 году у Хеллингера не было никакой необходимости «продавать» свои услуги организациям и бизнесменам. Он работал в свободном движении с теми, кто к нему приходил. Никакие социальные или маркетинговые ограничения не влияли на его работу с этими темами. Он свободно обращался к Большим вопросам.
И вот сейчас, в 2011 году, в России, к нам приходят клиенты и их запросы связаны с бизнесом, финансами, профессией, реализацией. Мы имеем опыт наших коллег и учителей, такой разный, обусловленный историей развития метода и существующими тогда и сейчас ограничениями в их странах. Мы имеем специфику собственной страны и личные ограничения.
Давайте теперь посмотрим на то, с какими сложностями мы встречаемся и как мы можем их преодолеть. И более широко – как мы можем создавать свой авторский стиль работы с этими вопросами.
Сложности бизнес-расстановок
Мы будем говорить о сложностях в самых разных аспектах: технологических, маркетинговых, философских. Они переплетены между собой. Чаще всего, говоря о бизнес-расстановках, коллеги указывают, что «в орграсстановках мало энергии». Давайте посмотрим, так ли это, когда это так, и что мы с этим можем делать.
Первая сложность – незнание расстановщиком бизнес-реалий, терминов, обычаев делового общения, привычного позиционирования консалтинговых услуг и прочих смежных вопросов. Это совершенно нормально. Расстановщик – это одна профессия, а бизнесмен –другая. Бизнес-консультант – тоже отдельная профессия. Расстановщиков, которые владеют также и вопросами корпоративной жизни и бизнес-консалтинга, единицы. Я отношусь именно к этой категории расстановщиков (6 лет классического бизнес-консалтинга, до этого 11 лет управленческой работы в крупных финансовых институтах) и хорошо понимаю огромные трудности в совмещении привычной подхода к бизнесу и расстановочной философии.
К чему это приводит? Прежде всего, к тому, что расстановщик не может внятно (для бизнесмена) позиционировать свою работу. Что может дать расстановка, и чего она дать не может из того, что ожидает бизнесмен от услуг «консультантов». Требуется много доверия и просветительской работы с обеих сторон, чтобы сотрудничество состоялось.
И вот расстановка начинается, и клиент говорит: «Мой вопрос состоит в реструктуризации холдинга. А также я хотел бы решить, надо ли мне выводит головную компанию на IPO и почему у нас возникли внезапные проблемы с получением синдицированного кредита». Я сейчас не буду останавливаться на том, что от такой формулировки может возникнуть замешательство, переходящее в ступор и даже яростное отторжение «всей этой абракадабры» («еще раз и по-человечески скажи» - было сказано в одной расстановке и в ступор впал уже клиент-бизнесмен). Итак, нам предстоит поставить фигуры. Например, «синдицированный кредит». Первая проблема в том, что если расстановщик не догадывается, что в синдицированном кредите есть участники синдиката (еще фигуры!), то трудности с его (кредита) получением могут остаться не открытыми. Вторая проблема собственно в выставлении фигуры.
Мы ставим «маму», «папу», «прибыль» или «войну», мало обращая внимание, на то, что именно из бесконечного пространства «мамы» мы вводим в расстановку. Это та мама, которая делит с братом отцовское наследство или та мама, которая недавно получила повышение по службе и почет коллег? Или та мама, которая решила никогда не иметь дела с мужчинами? Или?
И если фигура мамы, по крайней мере, одна (как правило) и может быть однозначно поименована, то с «абстрактными» фигурами это не так. Что такое «война», и выдержим ли мы и группа, если мы поставим реальную войну, где погибли 50 миллионов человек? Мы ставим «тот аспект военных событий, который важен для нашей расстановки и заданного запроса клиента». Но о войне имеем представление мы (расстановщик), группа, клиент. Мы имеем опыт обращения с этой темой и можем открыться полю в исследовании войны в истории семейной системы клиента.
А если мы не имеем вообще никаких представлений о «синдицированном кредите» (абракадабра!), то это далеко не всегда означает «открыться полю». Это иной раз больше похоже на «закрыться, потому что не понимаю». И тогда поставленная фигура стоит «столбом» и мы жалуемся «в бизнес-расстановках нет энергии».
Замечу, что мы говорим об «отсутствии энергии» у суммы в 10 миллионов евро, например! Это очень странно. Скорее, мы не умеем эту энергию найти, и мы позже поговорим о том, почему так и как этому помочь.
Рядом с этой, первой причиной сложностей в бизнес-расстановках, лежит вторая причина, она похожа по происхождению и свойствам. Расстановки многими понимаются как духовная работа или практика помощи душе, психотерапия. А когда мы говорим о душе и духе, говорить о материальном «неправильно». Такая идея заложена (явно или подспудно) во многие духовные системы. Мы боимся этой темы, мы привыкли оставлять в стороне эти вопросы, а иногда они отторгаются явно и жестко. Так бывает, даже если мы не принадлежим ни к какой духовной системе, это вписано в контекст нашей культуры, а в странах бывшего СССР это еще и системная динамика народов и семей. Материальное не только «не духовно», оно еще и причина, по которой многие лишились жизни или места в обществе.
Отторгая материальное, мы не можем это предлагать, а если даже работа начинается, мы не можем ее вести сильно и открыто.
Берт Хеллингер, за которым расстановщики привычно следуют и берут из этого практически неисчерпаемого источника философию и подход к работе, не очень большой помощник нам в преодолении описанных сложностей. Он также не владеет бизнес-терминологией и в определенной степени (но не тотально) отделен от темы финансов и материальных ресурсов. Глубочайший контакт с Духом управляет его работой в том числе и с бизнес-темами. Но мы этого контакта не имеем в такой степени и не можем повторить его путь «поверх» таких частностей, как корпоративная жизнь и финансы.
Эта сложность ведет так же и к тому, что у расстановщика и бизнесмена иной раз совершенно разные взгляды на результаты работы. Духовная практика не привязана к конкретным результатам – это процесс, который переживается практикующим в полном доверии Высшему. (Конечно же, очень часто это в определенной степени лукавство и многие «медитируют, чтобы разбогатеть», но все-таки в чистом виде духовная работа на результат не направлена). Бизнес-задачи требуют конкретного решения к конкретные сроки. Как этому поможет расстановка? Так появились расстановки, ориентированные на решение. Это структурные расстановки, в которых можно рассмотреть «то, что мешает», «то, что поможет» и конкретные варианты действий. Такие расстановки тоже требуют определенного понимания бизнес-практики.
Коллеги находят свой выход из этих сложностей через баланс между «вообще не предлагать бизнес-расстановки» и «выучить базовые термины и понятия, чтобы разговаривать с клиентами на одном языке, уточняя, при необходимости, непонятное». Я, естественно, поддерживаю свою форму в бизнес-практике даже после ухода непосредственно из корпоративной жизни и агитирую коллег в пользу просвещения.
Также распространен такой подход к решению этой дилеммы (не самый конструктивный, на мой взгляд): нам незачем изучать бизнес-реалии, ведь все равно все проблемы имеют корни в семейной истории. И это третья сложность в бизнес-расстановках: склонность сводить все бизнес-проблемы к семейной истории. Из моего опыта, это во многих случаях так, но в некоторых – вовсе нет. Кроме того, мы должны соотносить свою работу с тем, насколько клиент готов пойти в исследование семейной истории, отказавшись от решения проблем в бизнесе. Иногда, выкапывая «корни проблем», мы можем не дать клиенту ничего, просто потому, что он не за этим пришел. Здесь недалеко до конфликта или, как минимум, снова будет «мало энергии», потому что клиент закрыл доступ к семейным фигурам и семейным историям.
Здесь я хочу обратить внимание на то, что не является темой данной статьи, но тем не менее чрезвычайно важно в расстановках и этому уделяется мало внимания в нашей практике. Это вопросы доступа, в частности доступа со стороны клиента. «Нечувствующие» фигуры в расстановках могут появляться потому, что клиент не согласен на них смотреть. Он видит ситуацию не так, она в его внутреннем пространстве расставлена иначе. Подбор начальной конфигурации расстановки, именование фигур, настройка на них и выставление их – тончайшая работа, которая пока, к сожалению, остается в стороне от обычного процесса обучения и практики многих расстановщиков.
Преодолеть сложность, связанную с переходом от бизнес-вопросов к семейной истории можно тонкой работой в нескольких направлениях:
- адекватным позиционированием работы (предупреждением клиента о том, что так бывает, и нередко), корректностью в соблюдении вопросов конфиденциальности (об этом далее)
- повышением собственной компетентности в работе с бизнес-запросами, умением получать доступ к высокой энергии денег и материальных ресурсов (об этом также далее)
- умением находить медленные и постепенные технологические подходы в переходе от бизнес-вопросов к личным вопросам. Например, вместо внезапного «как у Хеллингера» перехода «твоя фирма – это твоя мама», можно поставить «клиент, фирма и тот человек, отношения с которым отражаются в управлении с фирмой» и затем спросить у клиента, не напоминает ли ему кого-то этот человек. Точная работа с лингвистическими нюансами и настройка на неочевидные аспекты ролей поможет нам в таких переходах.
Продолжение следует…
(с) Елена Веселаго, 2011.
Использование текста статьи возможно только в авторской редакции, с указанием автора и активной ссылки на www.constellations.ru. |
26 июля 2011
15 и 29 в 18-30
30 августа 2011
http://www.mko.ru/
30 ноября 2011
89219415487Константин
21 февраля 2012
89109711561 Cветлана Дробыш
21 июня 2012
+7-985-340-42-00
20 ноября 2012
89103770442 Татьяна
22 КЛЮЧА
к использованию бизнес-расстановок Бизнес-расстановки – это новый метод, активно входящий в бизнес. Расстановки дают уникальную информацию, требуемую для принятия решений в бизнесе. Ниже мы приводим список вопросов, для решения которых бизнес-расстановки используются чаще всего. 1. Прояснение отношений между руководителями бизнеса Вы один из собственников бизнеса – и Вы не понимаете, что хотят Ваши партнеры и топ-менеджеры? Вы топ-менеджер и не понимаете, как правильно Выстроить отношения с собственником? Вы не понимаете, на сколько и кому можно доверять? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять настроения и желания собственников и топ-менеджеров в отношении бизнеса и в отношении Вас лично. - Найти, какие шаги с Вашей стороны будут правильными в сложившейся ситуации. 2. Упорядочение семейного бизнеса Вы ведете семейный бизнес, и чувствуете, что запутались – и в семейных отношениях, и в бизнесе? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Понять, в чем Ваши семейные отношения помогают бизнесу, в чем мешают. - Выстроить оптимальную модель взаимодействия. Чтобы и бизнес рос. И семья крепла. 3. Успех в переговорах Вы ведете большие переговоры о крупном контракте – и позиция другой стороны Вам не ясна? Другая сторона все время что-то «крутит», а договор не заключает? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, как другая сторона на самом деле относится к Вам. Что они хотят достичь. О чем не говорят. Чего боятся. Есть ли у них «тайные стратегии». - Найти лучший вариант Ваших действий для достижения успеха. 4. Увеличение продаж Вы не понимаете, почему покупатели покупают мало Ваших продуктов/услуг? Вы не понимаете, как привлечь больше клиентов? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, что думают о Вас, Ваших продуктах, и продуктах Ваших конкурентов реальные и потенциальные покупатели. Что они думают, но не говорят. - Определить, какими действиями Вашей фирмы можно увеличить продажи, и привлечь новых клиентов/покупателей. 5. Борьба с конкурентами Вы чувствуете, что Ваши конкуренты что-то затевают? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, что они собираются делать. Понять, где Вы их можете победить. - Определить, наиболее эффективные действия. 6. Взаимодействие с инвесторами Вы предлагаете инвесторам свои проекты, но инвесторы не вкладывают в Вас денег? Вы чувствуете, что что-то делаете не так, но не понимаете что? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять психологию инвестора. «Примерить» ее на себя. Понять в чем Ваши ошибки. - Научиться действовать так, чтобы инвесторы вкладывали в Вас действительно большие деньги. 7. Стресс-тесты Вы опасаетесь, что Ваш бизнес может оказаться в трудной ситуации, в которой он еще ни разу не был? В ситуации сокращения спроса; в ситуации ужесточения законодательства; во «второй волне всемирного финансового кризиса»? Вы хотите понять, как Вашему бизнесу в этой ситуации «Выстоять и Выиграть»? Бизнес-расстановки помогут Вам лучше понять: - Чего стоит опасаться, и чего опасаться не стоит. - Где у Вашего бизнеса «сильные стороны», которые помогут преодолеть кризис. - К каким «неожиданностям» следует быть готовым в опасных ситуациях. 8. Сложные взаимоотношения с органами власти Государственные и муниципальные структуры, контрольные органы, силовики «не любят» Вас? Вам постоянно мешают работать? Вы не понимаете, как сделать так, чтобы власти начали давать Вам Выгодные контракты? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, как и почему государственные органы ведут себя так. Что они хотят. - Как наладить с ними дружеские и взаимовыгодные взаимодействия. 9. Улучшение отношений со СМИ и общественностью Журналисты избегают публиковать материалы о Вашей фирме? СМИ публикуют о Вас только негатив? Вы считаете, что общественность относится к Вашей фирме незаслуженно плохо? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, как Вас воспринимают журналисты и общественность, и с чем это связано на самом деле. - Построить Ваши отношения со СМИ и общественностью так, чтобы о Вас говорили хорошо и много. 10. Выход на новые рынки Вы собираетесь запускать новый проект, новые продукты, Выходить на новые рынки? И Вы не понимаете пока, что надо сделать, чтобы Выход был максимально успешным? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, почувствовать ситуацию на рынке, на который Вы Выходите. - Лучше рассчитать возможные ходы и стратегии с Вашей стороны. 11. Прогнозирование поведения рынка; прогнозирование поведения цен, конкурентов, поставщиков и потребителей. Вы плохо понимаете, что происходит на рынке? Поведение Ваших покупателей, конкурентов, поставщиков постоянно меняется и за ним не видно логики? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять логику поведения Ваших покупателей, конкурентов, поставщиков, дилеров. - Смоделировать реакцию рынка на возможные действия Вашей фирмы. - Найти лучшие ходы для развития Вашего бизнеса на данном рынке. 12. Расширение оборота бизнеса Вы вкладываете много усилий в рост бизнеса, но Ваш оборот растет недостаточно? Вы отстаете от роста лидеров рынка? Бизнес-расстановки по авторскому методу «Косибипо» помогут Вам: - Лучше понять, что ограничивает рост Вашего бизнеса, и что будет способствовать росту его оборота. - Оптимизировать взаимодействие в бизнесе. 13. Успешное ведение проекта с Большим заказчиком Вы оказываете услуги B2B, ведете большой сложный проект в крупной фирме – и не уверены в будущем этого проекта? Вам не понятно, как добиться чтобы крупный клиент развивал с Вами отношения? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, где Ваши «друзья» и где «враги» в фирме-клиенте. - Оценить по специальной количественной процедуре вероятность поддержки Вашего проекта. - Построить стратегию и тактику успешного продвижения Вашего проекта. 14. Слияния и поглощения. Взаимодействие различных бизнесов, находящихся под управлением одного собственников Вы хотите поглотить чужой бизнес? У Вас под одной крышей работают несколько бизнесов? Вы хотите понять, какие из этих бизнесов Вам нужны, а какие «лишние»? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, как создать оптимальное взаимодействие разных бизнесов под одной крышей. - Создать индивидуальные стратегии работы с каждым бизнесом – для максимальной его эффективности. - Лучше понять, что Вам следует «поглотить», а что следует «продать». 15. Создание нового продукта Вы создаете новый продукт – и беспокоитесь о том, как это сделать с максимальной эффективностью? Вы хотите понять, что сделать, чтобы этот продукт ждал успех? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, какие факторы будут значимыми для создания именно этого Вашего продукта. - Оценить реакцию клиентов, а также реакцию Вашего собственного бизнеса на создание нового продукта. - Найти наиболее успешные стратегии создания и Вывода на рынок данного продукта. 16. Создание нового бренда Вы создаете новый бренд и сомневаетесь, какими качествами его наделить, чтобы он стал успешным? Вы планируете ребрендинг уже существующего продукта – и не уверены в его последствиях? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять как будут взаимодействовать отдельные составляющие бренда друг с другом, с потребителями, с Вашим бизнесом, стейкхолдерами и целевыми аудиториями. - Моделировать различные комбинации составляющих бренда. - Моделировать восприятие бренда целевыми аудиториями. - Моделировать стратегию Вывода бренда на рынок. 17. Ценовая и ассортиментная политика Вы не вполне понимаете, как Выстроить ассортимент Ваших продуктов или услуг для оптимизации прибыли? Вы не понимаете, помогают, или мешают друг другу Ваши продукты/услуги? Вы не понимаете, надо ли Вам понижать, либо повышать цены на Ваши продукты? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, какие продукты или услуги наиболее важны для Вашей фирмы, а от каких можно отказаться. - Лучше понять, как Выстроить взаимодействие между различными продуктами и услугами Вашей фирмы. - Лучше понять, какая ценовая политика даст Вам большую эффективность, и больше прибыли. 18. Отношения с поставщиками или дилерами У Вас затруднения в отношениях с поставщиками или дилерами? Вы не можете построить оптимальной логической схемы отношений с ними? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, что хотят Ваши поставщики, либо дилеры. - Понять, как именно Вашему бизнесу Выстроить с ними оптимальные взаимовыгодные отношения. 19. Конфликты между подразделениями фирмы. Трудности в коллективе Вас беспокоит, что подразделения, либо сотрудники Вашей фирмы не могут наладить взаимодействия – а из-за этого падает продуктивность бизнеса? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Выявить реальные причины конфликтов. Лучше понять интересы сторон конфликта. - Найти работающие механизмы устранения конфликтов. 20. Долговременные цели, стратегия фирмы Вас беспокоит, что у Вашего бизнеса нет долговременных целей? Либо поставленные Вами долговременные цели не Выполняются? Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять, какие долговременные цели и стратегии могут соответствовать Вашему бизнесу, а какие – нет. - Выбрать оптимальную стратегию бизнеса. 21. Сопровождение изменений в фирме Вы собираетесь проводить существенные изменения в фирме (Расширение бизнеса и создание новых подразделений. Изменение структуры бизнеса. Сокращение бизнеса. Массовые увольнения сотрудников). И Вы бы хотели чтобы эти изменения прошли максимально «гладко», не нарушая работы бизнеса. Бизнес-расстановки помогут Вам: - Лучше понять реакции сотрудников и подразделений на будущие изменения. Найти способы выстраивания оптимального взаимодействия с ними. - Лучше понять реакции инвесторов и собственников (акционеров). - Лучше понять реакции рынка, потребителей, клиентов на изменения в фирме. - Лучше понять реакции стейкхолдеров и органов власти. - Сделать так, чтобы данные изменения максимально помогли Вашему бизнесу. 22. Выход из ситуации неопределенности. Вам надоела ситуация неопределенности? Вы хотите, наконец, четко понять, что происходит – чтобы действовать уверенно и сильно? Бизнес-расстановки помогут Вам в этом. Четвертая сложность связана с полномочиями на рассмотрение бизнес-вопросов. Или, если смотреть еще шире - вообще с наличием живого реального запроса. Для тех, кто работает в консалтинге (или отвечает за покупку услуг консультантов) далеко не секрет, что нередко «консультационные услуги» всего лишь способ освоения соответствующей статьи бюджета. Но если «план проекта концепции стратегии» (обычный «консалтинговый продукт») можно написать и не думать о том, что его никто не будет читать, то расстановка без наличия живого запроса не сработает. Это тот случай, когда мало энергии - действительно мало энергии. Работа не может быть сделана, потому что она никому не нужна. Если расстановщик будет делать ее на своей энергии (предположим, ему нужны деньги или «просто интересно»), он должен потом будет встретиться со всеми симптомами истощения и может попасть в системное переплетение с организацией, оказав на нее несанкционированное воздействие (по этой же схеме становятся членами систем воры или насильники, а также благодетели, в том числе непрошенные).
Нередко бывает, что сотрудник (например, из Департамента по работе с персоналом), интересующийся расстановками и знающий проблемы в своей организации, приглашает расстановщика для работы над этими проблемами. Но запрос далеко выходит за рамки его Департамента. Как бы он не «болел» за родную фирму, вопросы взаимоотношения с конкурентами или повышения продаж не находятся в его компетенции, это дело руководства и акционеров. Значит, у него нет доступа к соответствующим фигурам. Значит, они будут «ничего не чувствовать». Стремление «полечить» свою организацию далеко за рамками своих полномочий встречается очень часто и является, как мне кажется, одной из самых распространенных причин «низкоэнергичных» расстановок.
Пятая сложность, которую я хотела бы рассмотреть, это вопросы конфиденциальности и безопасности работы с бизнес-темами. Эти вопросы становятся очень острыми в двух аспектах:
- раскрытие деталей работы организации (конкуренция, внутренние проблемы) перед группой
- раскрытие личных историй перед расстановщиком и заместителями
Эти проблемы часто пытаются решить индивидуальной работой с фигурками и якорями. Такая работа бурно развивается в Европе, уже разработаны целые методики работы с бизнесменами через расстановочные упражнения на фигурках. Такая работа представляет собой очень четко выверенную структурную расстановку, где в строгую структуру «мышь не проскочит» и личные истории не имеют почти никакого шанса выйти на свет. Работа пользуется хорошим спросом. Поклонникам свободного стиля (к которым и я принадлежу) она, конечно, не очень близка.
Второй подход к решению проблем с конфиденциальностью - организация группы доверенных заместителей. Если удается убедить заказчика, что такие заместители дают особую гарантию нераспространения информации, такая работа может быть очень глубокой. Качеству способствует также и то, что такие заместители особенно опытные. У меня тоже есть такие заместители, и обычно я привожу клиенту такой аргумент: эти заместители не более, но и не менее надежны, чем ваши сотрудники. Они тоже подписали соглашение о конфденциальности... но тоже могут его нарушить по разным человеческим причинам.
Иногда клиенты предлагают сделать расстановку на территории офиса с заместителями-сотрудниками. Клиентам кажется, что это более надежно, и здесь требуется просветительская работа, поясняющая, что это не только не так, а наоборот - снижает безопасность и конфиденциальность работы. Если в организации что-то не так, то что-то не так и между сотрудниками. Они либо будут иметь затруднения в заместительствовании тех динамик, которые их непосредственно касаются, либо, получив личную информацию о коллегах и руководстве, будут в замешательстве относительно разделения работы и личных историй. И это мы не затрагиваем вопрос о получении влияния и шантаже, основанном на знании личных тайн. «Представьте себе, если у финансового директора интимные отношения с главным бухгалтером и это выйдет на свет в расстановке?» - объясняю я клиенту, и этого обычно достаточно. «Или представьте, что проблемы в отделе продаж связаны с тем, что его начальник в состоянии развода с женой, а его любовница только что сделала аборт» - привожу я абстрактный пример и идея делать расстановку «своими силами» на этом становится не актуальной.
Встречается также практика делать «скрытые» расстановки, где выставляются условные фигуры типа «Отдел А», «Отдел В» , Проблема, Результат и др. Иногда выставляются вообще не названные вслух фигуры, иногда им в карман кладется название, известное только расстановщику и клиенту. Я не практикую такую работу, потому что она все равно не дает гарантии полной конфиденциальности. «Проблема» может взяться за живот и сказать «я точно беременна», клиентка может это глубоко почувствовать и расплакаться, история выйдет на свет (и это хорошо для расстановки, но это не та «конфиденциальность», которую я обещала клиентке).
Для себя я выбрала работу с бизнес-запросами в обычной группе (либо на отдельном семинаре по бизнес-расстановкам, фрагментом теоретической части которого и является данная статья), и предварительную просветительскую работу с клиентом о том, что на случайной группе крайне маловероятно, что кто-то поймет и вынесет конкурентам бизнес-детали запроса и в любом случае мы не расставляем цифры бизнес-плана. А тяжелые личные истории здесь у каждого, и история бизнесмена - не исключение. Любая группа у меня находится под строгим соглашением о конфиденциальности. Нескольких опытных заместителей для особых бизнес-запросов я тоже могу организовать при необходимости, но это требуется крайне редко.
Перейдем теперь к следующей сложности и к вопросам о том, как получить доступ к той колоссальной энергии, которая содержится в мировом движении финансовых и материальных ресурсов.
Шестая сложность - ограничения в восприятии и заместительствовании сверхбольших финансовых фигур.
Мы уже говорили о том, что такие фигуры, как «кредит на 10 миллионов евро» часто выглядят в расстановке «слабыми» и «ничего не чувствуют». Это происходит, на мой взгляд, не потому, что «в бизнес-расстановках просто нет энергии», а потому, что энергии слишком много и срабатывает «предохранитель» заместительского восприятия. Мы проводим энергию роли своим телом. Далеко не каждый из нас может проводить непомерное страдание или неземную радость, мы ограничены в своем восприятии. Но страдание и радость это все-таки опыт человека (и одного человека), а 10 миллионов кредита - это энергия нечеловеческого спектра, если можно так выразиться. По этим же причинам очень трудно заместительствовать животных (мой опыт участия в расстановке, где фигурировал «табун чистокровных лошадей», совершенно незабываем! ).
Также в заместительствовании и восприятии ( в том числе и расстановщиком) есть ограничение от непонимания, что это за сумма и «на что ее можно потратить». Мы осознаем суммы и объекты, которыми мы можем распорядиться в своем опыте, а бОльшие объекты осознаем плохо.
Исходя из этих соображений, мы должны думать не о том, как «поднять энергию», а о том, как ее снизить, чтобы она была доступна в восприятии заместителям и группе. Здесь помогает весь известный арсенал способов снижения энергии. Например, вместо «кредит на 10 миллионов» можно поставить «решение о получении кредита». Опыт принятия больших и «судьбоносных» решений нам известен и такая фигура заместительствуется ярко и сильно. И в примере с кредитом, который я привела в начале статьи, речь как раз и идет о проблемах с принятием решения о кредите, а не о сумме как таковой. Если бы речь шла о распределении полученных средств, можно было бы поставить варианты: «решение об инвестициях в оборудование нового завода» или «решение о строительстве бизнес-центра» и т.п. ( а не «завод» и «бизнес-центр», которые снова встали бы и «ничего не чувствовали»).
Конечно, применимы и обычные подходы к снижению энергии через выделение аспекта, значимого для расстановки. «Центральный банк» как таковой и «Центральный банк в этой истории» - это совсем разные фигуры, и «в этой истории» центральный банк может иметь совсем частную небольшую роль (например, если клиенту предлагают там работать). Именно такое выставление фигуры обычно получается спонтанно (расстановщик «именно это имел в виду», а заместитель именно это и может воспринять из поля, ведь доступа к полю всего банка у нас просто нет, если наш клиент - не его управляющий).
В некоторых расстановках могут быть использованы большие предметы для обозначения крупных материальных объектов. Крупное кресло не имеет ментальных ограничений в заместительствовании крупных сумм. Во многих расстановках динамичное движение объектов нам не требуется и предметы здесь вполне уместны. Стоящий (не показывающий динамику движением и голосом) предмет совсем не сдерживает энергию расстановки, в отличии от стоящего и не показывающего движение заместителя, который делает это из-за ограничений.
Расстановка будет более живой, если мы выведем в нее ровно ту энергию, которую мы сможем переработать. Это уже достаточно большая энергия.
Рассмотрим еще один способ привнести в бизнес-расстановку движение. Вспомним, что в семейных расстановках динамика развивается, когда мы ставим родителей. Наши дети также показывают нам наши неразрешенные переплетения очень ярко. Жизнь передается от родителей к детям и здесь не бывает недостатка энергии (точнее, ее недостаток может прямо указывать на переплетение и тем самым оно получает хороший шанс быть найденным).
Но деньги тоже находятся в постоянном движении и трансформации. Из ресурсов мы получаем продукт, который в свою очередь служит ресурсом для жизни или производства. Продажа продуктов обращается в финансовые ресурсы, которые становятся зарплатой (ресурсами!) для работников и их семей. Вечный круговорот! И все это тоже служит жизни.
Однако в бизнес-расстановках мы часто забываем о широком контексте этого круговорота. У клиента «нет денег». На что? И откуда они приходят сейчас (ведь он не умирает с голоду, а даже оплатил нашу группу) ? Часто, введя в расстановку источники денег (предполагаемые и реальные) и объекты финансирования, мы можем поднять комплексную сильную динамику, в которой иной раз даже не требуется прямая работа расстановщика - деньги находят русло «самостоятельно», а пересохшие ручейки тоже становятся видны. Пересыхает то, что не служит жизни, если говорить словами Хеллингера. И это может быть глубоким опытом для клиента - понять, как именно он включен в большой оборот ресурсов, нет ли в этом дисбаланса.
Если речь идет о предприятии, также бывает полезно посмотреть на широкий контекст преобразования ресурсов. Не потребляет ли предприятие ресурсы окружающей среды, не балансируя их заботой о природе? Не отнимает ли бизнес ресурсы сообщества (города, деревни)? Не является ли вознаграждение неадекватным затратам труда (в любую сторону)? и если так, то что именно тут вознаграждается на самом деле ?
Экологическое и в хорошем смысле слова глобальное мышление не является обычным для бизнесменов в России, но на Западе именно такая расстановочная работа быстро развивается.
Если Берт Хеллингер выходит в своих расстановках на вопросы Больших движений, движений Духа, то мы также можем говорить о том, что есть Большие движения капитала и ресурсов. Что не противоречит одно другому.
Рассмотрим еще одну, седьмую сложность в работе с запросами о бизнесе и финансах, профессии и реализации. Она заключается в том, что такие запросы часто скрывают за собой трудную тему, на которую у клиента сейчас определенно нет возможности смотреть. Деньги - это очень конкретная и потому заметная вещь. Они либо есть, либо их нет, и это сразу понятно. Они возвращают нас в «здесь и сейчас». Например, о партнерстве мы можем говорить «ну, еще неизвестно, что счастье в браке существует, и вообще, все так живут», и мы можем оставаться не в контакте со своими проблемами в семье сколько угодно долго. Но если денег нет, их надо все-таки получить, иначе нас ждет голодная смерть. В контакт с проблемой денег вступить придется. Это одна причина, почему денежный запрос часто довольно «горячий».
Вторая причина - запросы о деньгах и бизнесе вполне социально-приемлемы. Желание разбогатеть или развить свою фирму поддерживается обществом (точнее, определенными кругами в обществе), и опыт обращения к консультантам для достижения этих целей уже накоплен. В отличие от опыта обращения к психологу с личными проблемами.
Третья причина - полная противоположность первой. Если в первом случае речь идет о чрезвычайной конкретности денежных вопросов, то здесь мы обратим внимание на чрезвычайную абстрактность вопросов дела и профессии. Часто встречается слово «реализация». Фразой «я не могу найти свою реализацию» клиент может описывать состояние, которое может не иметь никакого отношения к профессии и работе. Далеко не всякая реализация - это вообще профессия (это может быть творчество или материнство, например). «Иметь хорошую работу» входит в социально-обусловленный перечень того, что должен иметь человек (и у хорошей работы есть свои признаки: высокая зарплата и высокая должность, например). Проблемы с получением хорошей работы или с продолжением ее могут иметь причиной просто то, что это не подходящая для этого человека работа или состояние «своей реализации» он может достичь только вне контекста работы.
При большой частоте запросов «не могу найти свою реализацию» в расстановочной работе с этой темой есть значительные сложности. Во-первых, кому обращен этот запрос? Кто знает, где реализация данного человека. Тот, Кто Знает Реализацию - это очень большая фигура, нам ли ее выставлять? Однажды, не подумав, я поставила стул на роль «того, кто видит твою (клиентки) реализацию». Наверное, это была одна миллиардная доля энергии Того, кто видит (вернее, нет такой цифры, сколь малая доля это была). Стул сверкал в моем офисе несколько дней и это видели даже простые посетители, такое сияние от него исходило.
Во-вторых, «реализация» - это фигура высшей степени абстракции. По большому счету, она не выставляема, как и такие фигуры, как Судьба или Предназначение. По-настоящему у нас нет к ней доступа, а не по-настоящему может получиться проекция или, резче, профанация большой темы.
Я сейчас не буду останавливаться на том, как мы все-таки можем работать с такими абстрактными темами и медленно и аутентично подходить к тому, что за ними стоит для клиента. Не теряя при этом контакта и с конкретными финансовыми и профессиональными вопросами.
Я вернусь к теме денег, которые являются очень конкретным материальным объектом. Деньги всегда в настоящем. Деньги в ходу только у живых.
Поэтому тема [отсутствия] денег может быстро и резко перебросить нас к основной расстановочной теме: я и мои мертвые. Отсутствие денег может означать присутствие смерти. От слепой любви (системных переплетений) к умершим до взаимосвязей, входящих скорее в компетенцию шаманов и экзорцистов. Простая расстановка «я и деньги» часто вызывает такую сильную и глубокую динамику взаимоотношений с мертвыми, к которой мы не всегда готовы. Не готовы это исследовать, потому что нет сил или не готовы технологически или даже метод расстановок как таковой не готов пока к таким вопросам[1]. После нескольких своих семинаров, где мы делали «простенькое» упражнение «я и деньги», я получила обратную связь о трансформациях, которые заметно превосходят трансформации после «обычной» клиентской группы (я говорю это без знака, «хорошо» это или «плохо», это просто наблюдение).
Итак, сложность состоит в том, что мы через очень живую тему денег можем выйти к теме отношений с мертвыми, обработать которую мы не сможем или сможем на границе возможностей своих , группы, метода как такового. На практике это выглядит примерно так: после постановки фигур Клиента и Денег в комнате образуется пустая область, лучше всего описываемая словами «черная дыра» и туда непреодолимо тянет поставить фигуру или несколько (если этого не сделать, затянет близко сидящих наблюдателей). Они транслируют туманную, тяжелую энергию мертвых, которая обычными расстановочными актами признания не разрешается. В «лучшем» случае это напоминает «обычную» братскую могилу и облегчается ритуалом поклона всей группы и расстановщика и признанием непреодолимости случившегося. Есть несколько подходов к обработке таких тяжелых энергий, я сейчас не буду на них останавливаться (когда эти подходы будут оформлены и хорошо опробованы на практике, этому будет правильно посвятить отдельный текст).
Эту статью я закончу напоминанием: деньги всегда в настоящем. Они служат жизни. То, что их порождает и то, что порождают они - это великие потоки ресурсов и грандиозные трансформации. Трансформации материальные, которые в согласии с трансформациями духовными и они помогают друг другу. Работа с этими темами может быть прекрасной и очень вдохновляющей. В ней много энергии.
(с) Елена Веселаго, 2011.
Продолжение следует…
Использование текста статьи возможно только в авторской редакции, с указанием автора и активной ссылки на www.constellations.ru.
Бертольд Ульсамер «Об ответственной расстановочной работе»
Фрагменты из книги Бертольда Ульсамера «Главные ошибки в семейных расстановках» (Bertold Ulsamer. Die wichtigsten Irrtümer zum Familienstellen. Herder, Freiburg, 2007)
Перевод с немецкого Марины Травковой, февраль 2008.
«Всякому дано расставлять семьи»
Предпосылки ответственной расстановочной работы
Кажется, что почти каждый может расставлять семьи. Это зачастую выглядит так просто, особенно когда смотришь за работой опытных расстановщиков: попросить выбрать заместителей, опросить их, немного поменять местами, ну и закончить расстановку. Насколько на самом деле комплексными и многосторонними являются расстановки, нередко начинаешь понимать только со временем.
Всякому позволено расставлять семьи.
Терапевты, открывающие новый метод, зачастую начинают с того, чтобы защитить свою методику и свои взгляды. Они придумывают методу имя и делают из него торговую марку. Чтобы гарантировать, что под этим определением выступают только специально обученные терапевты, они учат и сертифицируют. Большое преимущество всего этого – сохранение качества на определенном уровне. Поскольку в таком случае метод представляется только теми терапевтами, которые прошли основательное обучение и наработали во время оного обширный опыт.
В семейных расстановках иначе. Всякий может предлагать семейные расстановки, поскольку само определение метода не защищено. Рассматривая один только этот аспект, можно считать, что де-факто всякому позволено расставлять семьи.
Хеллингер с самого начала не рассматривал себя как изобретателя метода, который можно было бы запатентовать. Он больше ощущал себя неким каналом, через который откуда-то проникают знания и понятия. Познание представлялось ему не личным достижением, а неким даром. Откуда же тогда у него было бы право патентовать семейные расстановки и монополизировать их?
Вместо этого он хотел показать и приблизить их к как можно большему числу людей, без извлечения какой либо выгоды для себя. Во времена массовых семинаров, когда плата была высокой, он не откладывал деньги для себя, а использовал для будущего расстановочной работы, например для видео о расстановках, которые профессионально снимались и обрабатывались по его заказу.
Вместе с тем, для Хеллингера всегда оставалась центральной тема личной ответственности. Таким образом, если кто-то, посетив один из его семинаров, хотел самостоятельно расставлять семьи, это становилось личной ответственностью этого человека. Также и с клиента, который обращается за помощью, никто не может снять ответственности за поиск компетентного терапевта.
Прибавим к этому, что в первые годы методу не обучали. Хеллингер не представлял себя учителем. По его мнению, семейным расстановкам нельзя было никого научить. Он считал, что человек может заниматься расстановками, если он или она имеет достаточно мужества довериться полю и при этом умеет всякий раз заново и без предубеждений всматриваться в него. Преподавать такое отношение (он назвал его «феноменологическое») как учебный материал в школах казалось ему немыслимым.
Свою работу Хеллингер видел в том, чтобы вести терапевтические группы, в которых он представлял свои знания, одновременно развивая их. Те, кто хотел у него учиться, просто участвовали в таких группах.
С самого начала вокруг Хеллингера собралась группа опытных терапевтов, которая сопровождала его долгие годы его развития. Время от времени он поощрял то одного, то другого сделать расстановку: «Ты тоже можешь». И это было как толчок из гнезда, во время которого расправлялись крылья. Так кто-то начинал расставлять самостоятельно.
«Всякому позволено расставлять семьи». В первые годы эта фраза была верной. Так как за каждым, кто начинал работать в методе, стояла огромная практика и опыт.
Когда слава семейных расстановок распространилась широко, все изменилось. Все больше людей переживали, особенно в массовых представлениях, силу семейных расстановок. И им тоже хотелось так уметь! Обучения методу не было никакого. Но многие пробовали расставлять из одного только голого энтузиазма, при этом с минимальными знаниями.
Вместе с тем росла потребность в дополнительном образовании, и на рынке стали появляться первые образовательные программы. Клиенты просили расстановок, терапевты верили, что могут их предложить. Кто-то из них посещал некоторые расстановочные семинары, читал книги, просматривал видеофильмы и интегрировал расстановочную работу в иные виды своей терапевтической практики.
Профессиональные и личностные предпосылки для качественной и ответственной расстановочной работы
Уже с середины 90-х годов расстановщики обеспокоились качеством своей работы. Гунтхард Вебер пригласил в то время тех из опытных расстановщиков, которым было небезразлично развитие метода, посещать регулярно собирающуюся группу. Первым делом был составлен список расстановщиков и расстановщиц, чья компетенция в области расстановок не вызывала сомнений. Были разработаны и детализированы критерии принятия в этот список.
Затем в 1997 году в Вислохе состоялся конгресс с дискуссиями, докладами и семинарами на тему нового в развитии практики расстановок. С тех пор каждые два года проводятся подобные встречи; высшей точки по числу участников они достигли в 2003 году, когда вместе собрались более 2300 специалистов и интересующихся.
Журнал, представляющий собой сборник статей, «Практика системной расстановки» выходит с 1998 года два раз в год. За это время у него появился конкурент – еще один журнал «Системная расстановочная практика».
Для решения организационных и экономических вопросов был основан союз, который после некоторых переименований имеет обстоятельное название «Немецкое общество системных расстановок в Международном сообществе системных решений по Берту Хеллингеру) [В июле 2007 года эта ассоциация прекратила свое существование и на ее месте была создана ISCA - прим.ред.]. Важной задачей этого союза является определение и развитие профессиональных и личностных критериев качественной расстановки.
Что при этом существенно? Существует довольно ясное правовое разделение между личным опытом, общей готовностью давать житейские советы (что может предложить каждый), с одной стороны, и психотерапией, с другой стороны. Для психотерапии нужны основательные знания, которые получают только в фундаментальном образовании.
Предположим, некто приходит на расстановку, так как желает улучшить отношения с матерью. Такая расстановка будет являться простым консультированием. Даже если клиент будет недоволен результатом, он сумеет осилить этот результат.
Другое дело, когда приходит некто, кто болен психически и кто живет под угрозой суицида. В такой семейной расстановке зло проступает особенно часто. Кроме того, сам клиент неустойчив, и это высокое искусство – удовлетворить кого-либо в таком состоянии. Кто работает с подобным клиентом, нуждается в большом опыте, силе, понимании и четких границах.
Семейные расстановки, с одной стороны, просты, поскольку семейные темы известны каждому и решения элементарны. С другой стороны они весьма требовательны, так как в них сталкиваются с полнотой всего плохого и хорошего в жизни: начиная с любви и заканчивая травмой, убийством и войной. Поэтому, каждый, кто расставляет, должен получить основательное дополнительное образование в этом методе.
Конечно, союз может ручаться только за своих членов и гарантировать качество только их работы. Кроме них, существует немало людей, которые предлагают расстановки под свою личную ответственность.
Помимо этого, существуют личностные предпосылки для качественной расстановочной работы. Чем больше у расстановщика ясности по поводу самого себя, тем большему будет позволено проявиться в расстановке. И наоборот: чем больше кто-то носит в себе свои неразрешенные проблемы, тем больше расстановки будут проникать только до того слоя, до которого дошло разрешение его проблем. И это очевидно: в расстановке клиента не преодолеешь того, от чего потерпел неудачу в собственной жизни.
Конечно, и опытный не совершенен. У каждого свои слепые пятна. Но чем больше эти собственные слепые пятна, тем больше путаницы привносит расстановщик с собой. Тот, кто знает о своих слепых пятнах, будет особенно осторожен с определенными проблемами. Поэтому так полезна супервизия, – чтобы на случаях, представляющих особую сложность, учиться дальше.
И что, собственно, должно быть само собой разумеющимся: тот, кто расставляет, должен сделать как клиент расстановку и своей нынешней, и своей родительской семьи.
Расстановщики работают на разной глубине того, что возможно. Это вопрос жизненного опыта, терапевтического опыта и возраста. Когда видишь Берта Хеллингера, как он работает с вопросами жизни и смерти, – чувствуешь, какая тут глубина. В 80 лет с вопросами жизни и смерти обходятся иначе, нежели в 25 или 50. При этом, конечно, бывают и исключения, когда кто-то в юные годы поражает зрелостью и мудростью.
Области границ
Не всякий, участвующий в расстановочной группе, извлекает из нее пользу. Все чаще я слышу также и о людях, которые возвращались с таких семинаров ослабленными или обиженными (оскорбленными, ранеными). Поэтому я хотел бы назвать несколько пунктов, по поводу которых у меня есть опасения, которые кажутся мне опасными в расстановках. Кто принимает в расстановках участие как клиент, должен быть особо бдителен. Если он знает, что нечто не принадлежит к сущности расстановки, то в такие моменты ему лучше прислушаться к своему внутреннему голосу.
Самым важным пунктом я называю «насаждаемый авторитет», который представляет большую опасность в расстановочной работе. Под этим я не имею в виду настоящий авторитет, который происходит из собственной уверенности и не теряет при этом из виду остальных. Насаждаемым я называю авторитет, который влияет или хочет влиять насильственно и который в этот момент не воспринимает клиента. Он узнается по тому, как кто-то оказывает на клиента давление, в том числе моральное.
Всякий метод несет на себе отпечаток того, кто его развивает. Сначала трудно разобрать, что является сущностной составляющей метода, а что – собственные «оттенки» основателя метода и его личностных качеств.
Можно было видеть, как Хеллингер на сцене говорит авторитарно, не вступает в дискуссии и полностью остается при своем мнении. К сожалению, иные расстановщики перенимают этот образ, авторитарность по Хеллингеру, как образец. Под девизом «так я должен выступать, чтобы хорошо расставлять семьи». Иные даже считают это сущностной частью метода. К тому же для многих привлекательна сама позиция – знать, что верно, или, по крайней мере, делать вид, что знаешь. И тогда всплывает этот фальшивый авторитет: собственный опыт отсутствует, но это обыгрывается подчеркнуто уверенным и авторитарным поведением. Внезапно обнаруживается, что никто не всматривается вглубь, а только пытается навязать какое-либо послание. Этим он может повредить людям или направить их по неверному пути.
Порой уверенность и авторитет ведущего ценны для клиента. Четкая позиция по отношению к порядкам всегда полезна. Но сформулируем предельно ясно: авторитарное поведение не является сущностной составляющей семейных расстановок.
В той же плоскости, что и насаждаемые авторитеты, нередко лежат и нравственные принципы и требования. Расстановочная работа знает определенные основные допущения, я бы даже попытался назвать их «основными истинами», которые ведут расстановщика. К ним, например, относится то, что дети и родители связаны любовью. На глубине существуют общие узы любви между родителями и детьми. Исцеление приходит, когда дети уважают родителей.
У убежденного в этом терапевта – хороший базис для работы. Но он состоит не в том, чтобы убеждать в этом своих клиентов. Каждый в своей жизни находится на каком-то месте. Может быть, для кого-то на его месте как раз важно сепарироваться от родителей и быть лицом к лицу с собственной болью и яростью. Тогда это не тот момент, чтобы сказать, указуя перстом: «ты будешь счастлив, только уважая своих родителей». Из видения терапевта возникает нравственное требование. Клиенты, которые в этот момент воспринимают это иначе, чувствуют себя после этого виноватыми или им плохо. Это не исцеляет, а ослабляет.
Терапевты – не спасатели своих клиентов. Они не знают, в чем именно дело для данного конкретного клиента. И если у кого-то есть чувство, что он как ведущий разрешает и исцеляет, то он всего лишь раздувает щеки.
В моем понимании, у хорошего терапевта есть представление о ситуации клиента, он может сочувствовать и давать свободу, принимать или не принимать то или иное убеждение. Ведущий расстановку находится на службе у клиента. Он поддерживает клиента, чтобы тот узнал что-то. К искусству расстановки принадлежит и скромность.
В начале семейных расстановок они были, вопреки всем своим мистическим сторонам, по настоящему устойчивыми и крепкими. Сегодня это не везде так. По моему представлению, хорошая расстановка приносит пользу в ежедневной практической жизни. Возможно, меняется само представление о методе, или установки, или отношение к людям.
Существует эзотерический соблазн дрейфа в сторону «высоких сфер». Это направление кажется мне ошибочным путем – только твердая почва под ногами дает опору.
Материал взят с сайта http://www.constellations.ru/allpapers/124-ulsamer5.html
 Фрагменты из книги Бертольда Ульсамера "Главные ошибки в семейных расстановках" (Bertold Ulsamer. Die wichtigsten Irrtümer zum Familienstellen. Herder, Freiburg, 2007)
Перевод с немецкого Марины Травковой, октябрь 2008.
«Только семейные расстановки - верные расстановки»
Развитие системных расстановок за пределами семейной терапии
Расстановки начинались с расстановки семьи. В этой области и был разработан метод расстановок. Поэтому и сегодня в глазах широкой общественности семейные расстановки и расстановки - это все еще одно и то же.
Но вот уже больше десятилетия метод показывает свою эффективность и в других областях. В 1994 году Хеллингер впервые провел семинар по расстановкам в организациях. Ведь и в организациях есть определенные порядки и закономерности, частично похожие на те, что действуют для семей. И одновременно выяснилось, что заместители в организационных расстановках точно так же воспринимают и проявляют чувства по поводу соответствующих порядков.
Постепенно стало понятным, что семейная расстановка - это лишь одна из многих возможностей расставлять что-либо, пусть даже и особенно важная. В процессе обучения расстановкам мы просим участников сконструировать какой-нибудь случай, например случай фиктивного клиента, который был усыновлен. Если такой случай будет расставлен при помощи заместителей, их ощущения будут такими же интенсивными, как если бы это был реальный клиент. Нет никакой разницы.
Матиас Варга фон Кибед и Инса Шпарер разработали разнообразные формы расстановок, которые они обозначили как «системные структурные расстановки»*.
Преимущество таких расстановок в том, что они не затрагивают или затрагивают не напрямую частную жизнь семьи. И эта форма очень удобна, когда речь идет о профессиональном контексте.
Проблема делится соответственно ее структуре на части и эти отдельные части расставляются заместителями. Клиент приходит с какой-то проблемой. Структура решения, годная для большинства проблем, выглядит так: Есть цель, которой клиент хотел бы достичь. Есть препятствия, которые его сковывают и ресурсы, которые могли бы помочь ему в достижении цели. Кроме того, у проблемы нередко есть определенные преимущества, от которых по достижении цели надо будет отказаться.
Теперь выбираются заместители для Проблемы, Цели, для какого-либо Препятствия, для Ресурса и для той Выгоды, от которой придется отказаться. Заместители замечают, чувствуют, ощущают свои связи с другими заместителями, как и в любой семейной расстановке, и обнаруживают неожиданные взаимосвязи. Такие расстановки открывают новое и важное понимание. Поэтому на сегодняшний день с расстановками экспериментируют во многих областях. Ветеринары делают расстановки для своих пациентов, гомеопаты расставляют лекарства и симптомы, актеры делают семейные расстановки для своей роли и руководители отделов маркетинга - расставляют рекламные компании.
Даже журнал «Psychologie heute» («Психология сегодня»), который долгое время был почти что враждебно настроен против расстановок, в 2007 году сообщил в подробной статье о расстановке киносценариев. Такие эксперименты особенно впечатляют благодаря фактам: фильм «Жизнь других»**, который получил в 2007 году Оскара, был в свое время поддержан киносценарной расстановкой.
Таким образом, расстановки разошлись далеко за пределы семьи. Можно предполагать, что этот метод еще в течение нескольких последующих десятилетий будет приводить к некоторым удивительным результатам.
*Kibed/Sparrer "Ganz im Gegenteil. Tetralemmaarbeit und andere Grundformen systemischer Strukturaustellungen - fuer Querdenker und solche, die es werden wollen" Carl-Auer-Systeme, Heidelberg 2005 - Кибед/Шпаррер «Совсем наоборот. Работа с тетралеммой и прочие основные формы системных структурных расстановок - для нестандартно мыслящих и тех, кто хотел бы этому научиться»
**Фильм "Das Leben des Anderen" («Жизнь других») снят в 2006 году, режиссер Флориан Хенкель фон Доннерсмарк. В 2007 году получил премию «Оскар» как лучший иностранный фильм года.
Перевод с немецкого Марины Травковой, октябрь 2008.
Обновлено (23.09.2010 05:18)
Елена Веселаго. Эволюция расстановок: от Порядков к Движению Духа.
Доклад на Втором Евро-Азиатском Конгрессе по системным расстановкам и системно-феноменологическому подходу. 25 сентября 2011г.
Здравствуйте, дорогие коллеги и интересующиеся методом системных расстановок,
Темой своего сегодняшнего доклада я выбрала исследование тех изменений, которые произошли в расстановочной философии недавно. Я имею в виду переход от причинно-следственного подхода к подходу, который получил название Движение Духа или духовные расстановки.
Вторая часть моего доклада будет посвящена технологиям в духовных расстановках. Казалось бы, слова «технологии» и «духовность» не сочетаются между собой, или их не принято сочетать. Я исследую этот вопрос в своих обучающих и экспериментальных группах и вижу, что это не совсем так. Технологии в этой тонкой области тоже существуют. Они могут быть передаваемы от коллеги к коллеге, и тогда становится возможным обучение на основе определенной методики. Путь развития в духовных расстановках – это не только путь индивидуальности, но и путь коллегиальности. Об этом мы будем говорить далее, а в начале немного истории и терминов, чтобы мы могли понимать друг друга.
Мы все знаем, что в расстановках долгое время доминировал (и сейчас еще, наверное, доминирует) такой взгляд: нарушение Порядков в системе ведет к проблемам в жизни клиента. Соответственно, если мы (в расстановке) находим нарушение и исправляем его, то проблема решается. В таких расстановках мы говорим о «хорошем решении», об образах-решениях, о фразах-решениях. Мы ищем решение. Это причинно-следственный подход, и я назвала такие расстановки Порядковыми.
Что же происходило с развитием практики системных Порядковых расстановок? В последние годы расстановки развивались Бертом Хеллингером и другими участниками сообщества почти без обмена идеями, поэтому образовались две параллельные линии развития Порядковых расстановок.
Что сделал Хеллингер. В какой-то момент он поставил группу заместителей без называния их ролей. И разрешил им свободное движение без ограничений. Они двигались, взаимодействовали между собой, и в какой-то момент их общее взаимодействие пришло к умиротворению, наступил покой. Я видела это в 2009 году в Австрии на международном лагере Берта Хеллингера. Он тогда сказал (цитата): «Раньше мы смотрели на расстановки так: с тобой случилось это и это потому, что твоя мама сделала вот так. Это так узко! Не представляю, как мы могли бы вернуться к этому способу делать расстановки». Хеллингер стал говорить о расстановках как о проявлении движения Духа, которое связывает нас все воедино (нас всех – и членов системы клиента между собой, и группу и заместителя и расстановщика).
Произошло важное изменение в расстановках, даже, я могла бы сказать, произошла революция. Значения этого мы, наверное, еще не до конца понимаем.
Если коротко, то вот что произошло: в расстановках Хеллингер больше не ищет решение. Он дает пространство для проявления движения Духа. Больше нет терапевта и клиента, есть участники совместного процесса. Может быть, этот процесс можно назвать совместной медитацией.
Больше нет Порядков как таковых. Хеллингер не выставляет фигуры в правильное геометрическое расположение и не предлагает им разрешающие фразы.
Что же тогда происходит в расстановке и зачем тогда она? (этот вопрос задают почти все, кто слышит о таком подходе в работе) Я могла бы описать это так. В системе клиента есть некоторый опыт (событие), который был отторгнут, отвернут, к которому относились так: «этого нет и не может быть». Может быть, это было что-то, что слишком больно (например, погиб ребенок, или девушку бросил жених, или тяжело умирала бабушка). Или это было что-то, что «у нас не принято» (например, гомосексуальные отношения или «недостойная» профессия, неправильный образ жизни). И тогда, если такой отвергнутый опыт был, то в системе рождается движение по повторному воплощению этого опыта в жизни. Опыт «хочет» быть признанным. Да, первый Порядок в своей классической формулировке входит в это описание тоже.
Опыт «ищет» признания. Прежде всего, повторяясь в судьбах членов той же системы. Пока не случится его проживание и не наступит покой. И суть духовных расстановок состоит в том, что прожить опыт можно не только в жизни, но также и в расстановке. И если опыт будет прожит и признан, то в жизнь он уже за повтором не приходит.
В расстановке опыт проживают и принимают все – клиент, заместители, наблюдатели, расстановщик. Мы совместно проходим через тяжелое (в символической форме расстановки), и оно заканчивается. Точнее, мы надеемся на это.
Понятно теперь, что в таком подходе не может быть клиента (с проблемами) и расстановщика (с решением). Мы вместе отправляемся в путешествие в неведомое. В приключение духа, как говорил Берт Хеллингер.
Забегая вперед, скажу, что все технологии, которые в таких расстановках возможны – это технологии помощи контакту и принятию опыта. Как проявить опыт так, чтобы мы могли через него пройти – вот чему можно и нужно учиться в духовных расстановках.
Это действительно большой вызов – такие расстановки. У многих они вызывают неприятие. Тем не менее, даже в тех сообществах, где не было контакта с Хеллингером, накапливался интереснейший опыт. Он приводил к новому пониманию Порядков.
Не будем забывать, что Хеллингер сформулировал Порядки , опираясь на свою практику. Т.е. по совокупности сделанных им наблюдений, огромного их количества. Эти наблюдения, однако, делались в определенное время и в определенном месте: Германия конца прошлого века. Это христианская культура.
Россия – огромная страна, в которой смешаны многие традиции и культуры. Связи со странами бывшего СССР также сильны, а эмиграция идет очень активно. В результате, российские расстановщики работают в Казахстане, Узбекистане, на Украине, в Израиле, даже в Австралии. В Европе также происходит смешение культур и наши европейские коллеги работают с мусульманами, азиатами, африканцами…
Все чаще и чаще внимательный расстановщик с широкой практикой замечает, что Порядки работают не всегда. Вот система, в которой не сообщать ребенку, кто его отец оказывается правильным решением, приносящим покой всем. А вот братья и сестры, стоящие в ряд справа налево. Я сама стояла в этой расстановке и то, что сиблинги стоят «не по порядку» заметила только на видеозаписи – настолько правильным было это положение. А вот мусульманский мужчина у меня на индивидуальном приеме и он перечисляет детей своего отца – сначала мальчиков, а потом девочек. Предлагать ему другой порядок невозможно. Молодая семья сына не имеет приоритет перед старейшиной рода – старейшина сохраняет главное место навсегда. Невестка всегда подчиняется старшей женщине в семье своего мужа.
У одного северного народа принято первого ребенка отдавать в семью старшей сестры, независимо от того, у кого из сестер он родился. У них такой порядок.
Эти примеры могут быть бесконечными. Хеллингер, видимо, описал Порядки христианского Запада.
Расстановщикам интернациональной практики пришлось быть феноменологами «поневоле». Мы научились находить творческие решения «не по Хеллингеру». Или, точнее, мы научились «слушать» решение, ждать его, позволять ему проявляться свободно…
Стал приходить свободный стиль в расстановке и технологии проявления свободных движений.
Вот, если коротко, какова история перехода от Порядковых расстановок к Духовным. Конечно, далеко не все расстановщики этот переход совершили. И я вовсе не хочу сказать, что его надо совершить всем и других путей нет. Я выбрала именно этот путь, а еще я замечаю, что от этого мощного древа (которое посадил Хеллингер и другие сильнейшие расстановщики мира) уже пошли отростки новых подходов и решений. Кто знает, какими будут расстановки через лет пять, когда эти ветви принесут свои плоды…
Перейдем теперь ко второй части доклада. Речь пойдет о технологиях в духовных расстановках. О том, можно ли им обучать , передавая от коллеги к коллеге. Или же способность делать духовные расстановки – «результат» индивидуального пути, пройденного в одиночестве?...
Те, с кем мы хорошо знакомы, знают, что в прошлом я долго работала в качестве специалиста по бизнес-процессам и технологиями, а также занималась стратегическим развитием банков и других финансовых институтов. Возможно, именно поэтому мне не кажется «еретической» идея понимания технологии даже в самых тонких и непредсказуемых сферах. Не исключено, что семейные системы и финансовые системы движимы из одного источника (Хеллингер называет его Спирит Майнд, разумный мыслящий дух). Если так, то в духовных системных расстановках тоже могут существовать технологии. Просто они очень необычные :)
Важное замечание: когда я говорю «технологии», я не имею в виду что-то, что мы разрабатываем (как, например, технология производства). Технологии в духовных расстановках мы не разрабатываем, мы их познаем, изучаем.
Если мы говорим о том, что суть духовных расстановок – проживание и принятие опыта, который ранее был отвергнут, то технологии здесь получают особый смысл. Этот опыт когда-то был исключен (очевидно потому, что был слишком тяжел – т.е. его НЕ СМОГЛИ прожить). Мы также знаем, что в расстановках встречается опыт, прожить который ни один человек, наверное, не в силах. Этот опыт тогда закончился смертью, и невозможно это повторить. Я сейчас имею в виду такие события, как Холокост, Бабий Яр, недавнее замлетрясение в Японии, Чернобыльскую катастрофу. Это катастрофы, превышающие человеческие силы по их «ассимиляции». Было бы очень странно думать, что мы можем расставить этот опыт и «быстренько» прожить и закончить его последствия…
Значит, технологии нам нужны, чтобы ограничить опыт. Взять его часть, которая нам сегодня доступна к контакту и проживании. Мы будем говорить сегодня о технологиях ограничения.
Рядом с технологиями ограничения можно увидеть технологии структурирования. Мы знаем, что одна и та же ситуация может быть представлена в расстановках через разные элементы и фигуры. Например «мои отношения с мужем, я боюсь, что он уйдет к другой женщине» могут быть расставлены как «я и муж» или как «я и мой страх» или даже как «я, мой муж и его любовница», а расстановщик, придерживающийся строгой традиции семейных расстановок расставит «я, моя мама и мой папа». Каждая конфигурация откроет разные грани ситуации. Мы должны уметь подбирать наиболее живые структуры, и это тоже технология.
Мы не заметили, как в расстановках появились «нечеловеческие» фигуры. Расстановки перестали быть семейными, где расставляют только членов семьи.
Мы расставляем:
- «абстрактные» фигуры, такие как Страх, Боль или Судьба, Предназначение.
- коллективные фигуры, такие как Война, Революция
- внутренние части и структурные элементы любого свойства, в т.ч. элементы других структур (таких как карты Таро или каббалистические сфироты)
- материальные объекты (дом, квартира, наследство)
- организации и их структурные элементы
- описательные фигуры, например «то, что поможет» или «тот, кого тут не хватает».
- и, наконец, мы ставим свободные фигуры, без наименования (или, скажу аккуратнее, мы предполагаем, что мы ставим свободные фигуры без наименования).
Многие практикующие расстановщики наверняка задавали себе вопрос: кого мы ставим, когда ставим маму? Ту маму, у которой больной желудок или ту маму, которую только что повысили по работе ? Или ту маму, которая обижена на своего мужа или ту маму, которая увлечена танцем фламенко? Есть такое популярное упражнение в расстановочных кругах: поставить «маму как личность» и «маму как сущность». Получаются две разные мамы.
У меня здесь, однако, есть непростой вопрос: а что такое личность и что такое сущность? Или, что такое судьба, которую мы так легко ставим в расстановках. Поднимите руку, кто точно знает судьбу всех клиентов :) А что такое Женственность? Это женственность, которая описана в каталоге Отто или женственность, которой поклонялся Блок? :)
Еще одна группа вопросов: что мы ставим, когда ставим, например «начальника клиента». Имеем ли мы право выставить и посмотреть его конфликт с отцом? Сможем ли мы это? Однажды мы с коллегой провели лабораторию (это такие экспериментальные группы, которые я провожу в своем Центре Современных системных расстановок ежемесячно). На лабораторию мы принимали какие угодно «неэтичные» запросы, чтобы исследовать вопрос доступа. Например, «есть ли у моего начальника роман с нашей секретаршей». Мы ничего не увидели по таким запросам, заместители почти ничего не чувствовали и я тоже. Но для меня так и осталось непонятным, мы не увидели это в силу наших ограничений или ограничения объективны…
Откуда берется информация? Что здесь зависит от нас, а что от клиента, а что , может быть, приходит объективно?
Наверняка многие практикующие расстановщики знают ситуацию, когда клиент рядом сидит и дрожит и это очевидно читается как страх, но на вопрос «что с тобой» клиент отвечает «все нормально» и он не в контакте со своими чувствами совершенно. Может ли он тогда поставить фигуры «я и мой страх» или даже просто «я» ? Ведь он себя не чувствует. А кто чувствует? А что делать, если не чувствует расстановщик?...
И вот в поисках ответов на эти вопросы я стала заниматься технологиями, которые назвала технологии наполнения и фокусировки ролей. Они помогают нам создавать роли точнее, поддерживать их и осознавать, что именно мы поставили.
И, наконец, последняя группа технологий – это технологии принятия. Я знаю, что на русском языке это сочетание звучит совершенно ужасно. Как это в таком интимном процессе, как принятие, могут быть какие-то технологии! :)
Сначала я хотела бы уточнить, что такое принятие, какой процесс имеется в виду. В русском языке (особенно в русском языке духовнопрактикующих) это слово имеет сладкий вкус. Также оно имеет оттенок насилия. Им принято прикрывать такие «нехорошие» чувства, как злость, агрессия, гнев. Если с человеком происходит нечто неприемлемое для него, и он в ярости, ему говорят «прими, прими это». Как будто злиться – неправильно. Поэтому у многих клиентов со стажем это слово вызывает уже отвращение. Но другого русского слова, увы, не находится.
Для своих образовательных программ и статей я взяла слово reconciliation (я услышала его у Хеллингера именно в описании происходящего в расстановках). Я перевела его длинной фразой: восстановление видимости системного события. Или «интеграция опыта». Это эмоционально-нейтральное описание процесса контакта с ранее отвергнутым опытом.
Этому контакту можно и нужно помочь в расстановке. Мы можем исследовать, как устроен этот процесс восстановления видимости, и мы можем учиться ему помогать. Конечно, все уже перечисленные виды технологий направлены тоже на это. Мы ограничиваем опыт, чтобы его можно было принять, мы структурируем истории, чтобы их увидеть яснее и интегрировать, и мы фокусируем роли четко, также для того, чтобы проявить историю полнее и восстановить видимость проявленного, без искажений.
Перейдем теперь к описанию этих технологий. Мы, конечно, не сможем описать их все. В моей образовательной программе самое поверхностное описание занимает 4 полных дня. Но сегодня мы можем обозначить основные подходы к некоторым из названных технологий.
Я хотела бы остановиться сначала на технологиях фокусирования роли и затем на подходах к восстановлению видимости системного события. Затем, если останется время, мы поговорим и о технологиях структурирования и ограничения предъявляемых в расстановке историй.
Тема создания (наполнения) и фокусировки ролей, насколько я знаю, очень мало осознана, а значит, не понята и тем более не преподается для расстановщиков. Почему из всего бесконечного пространства проявлений та или иная роль берет только одну определенную часть? Мы привыкли говорить, что заместительское восприятие обращается к Полю. Но Поле бесконечно, и как выбрать тот или иной его фрагмент для репрезентации? Всегда ли выбирается нужное и существенное? Кто выбирает? Что ограничивает восприятие и приводит к искажениям?
Я приведу веселый пример, чтобы было понятнее, о чем речь. На одной из наших групп повышения квалификации коллега выбрала для клиентки фигуру Сексуальности и поставила ее в расстановку. «Сексуальность» стала кокетничать …. с расстановщицей и не отставала от нее на протяжении некоторого времени. При этом вела она себя как девочка-школьница конца прошлого века. Скорее всего, это было подростковое понимание сексуальности самой расстановщицы, отголосок ее юношеского романа, может быть. Но никак не сексуальность клиентки. Интересно, как поставить сексуальность для женщины, запрос которой «я хочу почувствовать себя сексуальной» ? Она не знает, что это такое, Поле бесконечно, а что же придет в расстановку?
Или, как поставить один из популярнейших расстановочных запросов «я хочу найти свое предназначение». Здесь мы вплотную касаемся вопросов лингвистики, поименования абстракций, но я сейчас не буду в них погружаться. Мы уже видели, что далеко не для всякого процесса есть слова русского языка (я бы даже сказала, что их нет ни для какого внутреннего процесса, они уникальны и неописуемы). А там, где слова есть, они обозначают разное. Что обозначает слово «любовь» для вас и для меня. Мы это не сможем никогда узнать. Но точно это что-то очень разное.
Я составила для себя модель, которой пользуюсь для лучшего осознания того, откуда и как мы создаем роль. Эта модель имеет ограничения, как и любая модель. Но она может служить некоторой общей картой этой неизведанной территории.
Я приняла для себя, что создание роли – это «всего лишь» обозначение точки в бесконечном Поле. Обозначаем мы ее нашим намерением, это внутренний процесс. НЕ наименованием, а намерением – это важно. Когда мы говорим «мама (клиента)», мы выражаем свое намерение соединиться с той информацией в поле… с которой мы готовы соединиться. Это уже фильтр. В данном случае – наш. Мы можем сказать клиенту: «поставь свою маму» и максимально устранить себя из процесса, и тогда тут больше будет фильтр клиента, и меньше наш фильтр. Мы можем взять клиента за руку и пойти вместе выбирать и ставить маму, А можем сказать группе: кто чувствует, что готов сейчас пойти в роль его мамы? И заместитель наложит свой фильтр.
Я думаю, что в момент расстановки мы соединяем бессознательные пространства: свое (расстановщика), клиента, группы и конкретного заместителя, чтобы несмотря на (или, точнее, смотря с осознанием) на эти общие фильтры пройти к части бесконечной информации из Поля. Благодаря этой совместности мы можем воспринять хранящееся в Поле, в том числе и то, что относится к отвергнутому опыту.
Такая модель объясняет многие явления, которые до сих пор не имели четкого описания и понимания.
Например, из этой модели понятно, как можно делать расстановки без запроса или как можно вводить роли без вербального наименования. Мы фокусируем свое намерение на некотором не имеющем описания фрагменте поля, соединяемся в едином процессе с группой и клиентом и, если этот процесс прошел удачно, расстановка идет «сама» и имеет хорошую энергию.
Из этой модели понятно, как могут заместительствовать «бесчувственные» стулья и фигурки. Они лишь якорь, обозначающий наше намерение соединиться с некоторым фрагментом поля, Этот якорь можно передавать другому человеку (клиенту или группе) точно так же, как можно передать карту города с отмеченной на ней «точкой». Мы как бы говорим : «сюда».
На образовательной группе по работе с предметами я люблю делать упражнение: я задумываю абстрактную историю (например, женщина только что родила ребенка и папа приходит в роддом), выставляю ее стульями и предлагаю группе прочесть историю. Без единого слова от 70 до 100% группы угадывают общий характер истории. Фрагменты поля легко передаются в доступе.
Итак, есть 4 источника создания роли. Точнее, четыре фильтра ее «отбора» из бесконечного поля: расстановщик, клиент и его система, группа как таковая и конкретный заместитель. Вместе мы «проходим» к информации.
Осознание этого открывает нам дополнительные возможности и уменьшает ошибки. Например, если клиент не в контакте со своим страхом, а расстановщик попал в личный резонанс и тоже не очень в контакте с темой, то вместо того, чтобы поставить этот неконтакт, можно спросить группу: кто хорошо чувствует эту историю и сохраняет относительную нейтральность? Кто-то отзовется или можно, по крайней мере, посмотреть, кто наименее «сбит» с нейтральности. Его хорошо и поставить в роль.
Еще одно упражнение, подтверждающее эту модель, из моей группы по работе с якорями. Мы ставим клиентскую историю «я и кто-то (например, муж)» в виде напольных якорей. Как правило, отношения с визави сложны, клиентка не понимает и не принимает отдельных аспектов поведения мужа. В поле стоит напряжение. Если предложить клиентке встать на место мужа, напряжение спадает. Часть «неприемлемого» почувствовалась и принята. Принятие происходит не в голове, а в теле. Если затем, никак не обсуждая ситуацию, предложить последовательно 3 участникам занять места клиентки и мужа, то ситуация в подаваляющем большинстве случаев придет к большему согласию. Без единого слова и «исцеляющих фраз», просто потому, что еще несколько человек почувствовали и, значит, приняли. Мы так и не узнаем, что именно. Нам и не нужно это знать.
Заместители всегда попадают в резонирующие роли, видимо, потому, что Поле стремится к целостности и «организует» расстановщика, клиента и группу так, чтобы их объединение в бессознательном привело к максимальной целостности. Возможно, слово исцеление и слово целостный не зря имеют в русском языке один корень.
Вот, коротко, о моей модели расстановок и вытекающих из этого способах фокусировки ролей.
Теперь поговорим о принятии, примирении, reconciliation, восстановлении видимости системного события.
Если принять эту модель, в которой Поле стремится к целостности, а информацию для восприятия мы с группой и клиентом берем «на всех», то есть «хорошая новость», примирение всегда наступит хоть в какой-то степени. И еще более оптимистично можно сказать, что это не наше дело. Т.е. мы скорее изучаем способы как не мешать собоювосстановлению целостности, исцелению. Чем способы, как помогать этому.
Мешаем мы, конечно же, собственным неприятием. Это связано как с личными ограничениями (как я могу «принимать», что муж бил беременную клиентку???) ,так и с принципиальной невозможностью человека ассимилировать большие события (массовые бедствия).
Значит, мы должны так предъявить (в расстановке) и описать непринятый/неприемлемый опыт, чтобы он стал более приемлемым.
По опыту можно заметить, что один и тот же (по описанию) опыт разрешается в разных системах совсем по-разному. Для примера я возьму ситуацию, когда бабушка потеряла мужа в сталинских репрессиях, а внучка никак не может создать отношения с мужчиной. Предположим, расстановка показала, что внучка находится в переплетении с бабушкой.
И тогда можно выделить примерно пять уровней, по которым можно помогать распаду переплетения:
1) «бабушка, это не мое, это твое». На словах это звучит скорее как отвержение. Однако, в этом есть признание правды, а значит крупица принятия: «Бабушка, моих сил нет , чтобы смотреть на то, что ты пережила. Все что я могу сказать про это – моих сил нет.» Но это значит что короткий взгляд все же брошен.
2) «бабушка, я как ты». «Я чувствую такую же боль, когда теряю своего мужчину». Принятие (конечно же, тоже частичное) через идентичность опыта.
3) «такова судьба» или «такова судьба женщины: мы соединяемся с мужчиной, а потом мужчина может пропасть». Принятие через общность, но в отличие от предыдущего случая общность тут не «я и бабушка», а «мы, женщины». Еще точнее можно было бы сказать «мы, женщины России». Еще два года назад я, рассказывая этот способ работы, предлагала добавить «теперь другие времена», но после работы в некоторых странах бывшего СССР, я затрудняюсь уже называть времена другими…
4) «мы все в едином движении». На этом уровне часто работает Хеллингер, когда говорит о том, что Дух движет всеми и всем в равной степени. Именно эта философия реализуется в многоуровневых расстановках. Не так много расстановщиков готовы работать на таком уровне, напрямую признавая Дух. Тем не менее, это очень близко к народной русской присказке «все под Богом ходим», и многие клиенты готовы выйти на такой уровень рассмотрения своей истории.
5) «ты там, а я здесь» или «ты умерла, и я уважаю то, что с твоей смертью это закончилось. Я могу теперь взять свою жизнь себе. Я оставляю тебе покой смерти и беру себе жизнь в полной мере, какой она пришла и через тебя тоже». Внешне похоже на первый уровень, но глубина процесса совсем иная. В этом диапазоне находятся так называемые «мертвые» расстановки, где умершие находятся вне досягаемости наших земных претензий и даже нашей любви.
Хочу обратить внимание, насколько такое описание принятия отличается от радостных объятий, к которым мы привыкли в «популярных расстановках». Принятие может приходить через слезы, через злость, через столкновение (спор) со смертью, через бессилие. Но, конечно, и через радость тоже :)
(с) Елена Веселаго, 2011.
Анн Анселин Шутценбергер "Невидимые лояльности"
|
К терапевтам филадельфийской школы, которая внесла свой вклад в развитие трансгенерационного подхода, относят психоаналитика венгерского происхождения Ивана Бузормени- Надя[1]. Для Ивана Бузормени-Надя отношения являются гораздо более значимой связью, чем трансгенерационные модели коммуникации (и именно эта концепция четко отличает его от школы Пало Альто [2]). Отношения должны учитывать дух закона правоты и справедливости внутри семьи. Через эти отношения предки завещают нам жизнь, их жизнь, которую мы и передаем дальше, своим потомкам. И. Бузормени-Надь[3] побуждал клиентов долго рассказывать о своей жизни, потому что для него целью и одновременно силой терапевтического вмешательства было восстановление этики трансгенерационных отношений. Меня поражает то, что все терапевты — создатели трансгенерационного подхода происходят из Восточной и Центральной Европы, хотя проблематика отношений к «родителям родителей», то есть связи с предками, пронизывает тем или иным образом рефлексию и терапевтическую практику, начиная с Фрейда. (Может быть, этим мы обязаны наследию эмиграции и двойной культуре?) Может быть, это является лишним доказательством укорененности каждого в своей «культуре», в своих «корнях» — сознательного или, скорее, бессознательного. В странах Востока и Центральной Европы, как в России, так и вокруг Средиземного моря, семья представляет собой очень сильный «социальный атом», гнездо, спаянный клан, «матрицу», исходя из которой индивиды выстраивают себя, находят свою идентичность. Для меня это очевидно, тем более что я выросла в Париже, с ранних лет воспитывалась в государственной французской школе и университете (лицей Мольера и Сорбонна), меня убаюкивала (в Париже) славянскими сказками моя русская прабабушка Елена, но образование я получила в США (в Мичиганском университете: Анн Арбор, Исследовательский центр групповой динамики). Далее был Морено, также выходец из Европы (которая передала ему по наследству созидательное воображение и открытость иному, незаурядному). Я чувствую, что стала тем, кто я есть, именно благодаря моим множественным корням, которые пронизывают несколько культур, языков и традиций[**]. Это созидающая тишина (как во время аналитического сеанса, где все и происходит). Я бы даже пошла дальше, сказав, что Франсуаза Дольто-Маретт — одна из моих аналитиков, была столь неординарным терапевтом, может быть, потому, что ее муж Борис разделил с нею эту славянскую харизму, излучаемую всем его существом, всем телом. Харизму, которая была завещана предками (среди очень далеких предков была женщина индейского происхождения, которой, по ее словам, она обязана своей интуицией).
Концепция Ивана Бузормени-Надя
После краткого личного экскурса мне бы хотелось проанализировать понятие лояльность[4], одно из ключевых в концепции Бузормени-Надя [5], которое отсылает нас к двум уровням понимания. Уровню системному, то есть к социальной системе, и уровню индивидуальному, то есть психологическому. Лояльность предполагает социальное единство, которое зависит от лояльности группы, лояльности ее членов и от помыслов, мотивации каждого члена группы как индивида. Отсюда вытекают понятия справедливости и семейной справедливости. Когда справедливость не соблюдается, это проявляется в неверии, эксплуатации одних членов семьи другими (иногда в бегстве, реванше, мести), даже в болезни или в повторяющихся несчастных случаях. И наоборот, когда справедливость соблюдается, существуют привязанность, взаимное уважение членов семьи, «семейные счета» ведутся аккуратно. Можно говорить о «балансе семейных счетов» и «семейном гроссбухе», где видны кредит и дебет, долги, обязанности, заслуги. В противном же случае мы имеем ряд проблем, повторяющихся из поколения в поколение.
Парентификация
Еще одним фундаментальным понятием в концепции Бузормени-Надя является парентификация. Парентификация — это инверсия заслуг и долгов, их неверное понимание. Наиболее значимый «долг лояльности семье» — это долг каждого ребенка по отношению к своим родителям за любовь, тепло, заботы, усталость и то особое отношение, которые были получены после его рождения до того момента, когда он стал взрослым. Способ расплатиться за свои долги является трансгенерационным, то есть то, что мы получили от наших родителей, мы отдаем своим детям. Это не мешает платить долги и нашим родителям. Когда они становятся старыми, мы начинаем по-особому относиться к ним, выполняя долг, помогаем им прожить последние годы и перейти от жизни к смерти. Парентификация — это переворачивание ценностей, то есть ситуация, в которой дети, даже малолетние, становятся родителями собственных родителей. Возьмем классический пример. Всегда найдется несколько семей и, главным образом, семей со скромным достатком или выходцев из сельской местности, где старшая дочь исполняет роль матери. Мать, измученная слишком частыми родами, бывает действительно больна или заявляет о себе как о больной, принимая заботу,- помощь и поддержку своей дочери, которая никогда не выходит замуж. Она никогда не устраивает сбою жизнь, потому что заботится о своей старой больной матери или своих старых больных родителях. Это нездоровое искажение отношений, заслуг и долгов: именно его назвали парентификацией. Ребенок, который должен стать родителем в очень раннем возрасте (например, уже в 5 лет), оказывать поддержку своей матери, заниматься своими родителями и своей семьей, теряет важное равновесие в отношениях. Обнаруживается это нарушение равновесия путем анализа места и роли детей в семейной системе. Понять трансгенерационные связи, «книгу заслуг и долгов» достаточно трудно, это вовсе не объективное понятие, каждая семья по-своему определяет лояльность и справедливость. Чтобы разобраться, следовало бы провести трансгенерационное или лонгитюдное исследование семьи, распространяющееся по крайней мере на три, а предпочтительнее на пять поколений, и на месте определить функционирование систем. Для этого необходимо учитывать ретроспективную информацию, то есть воспоминания живущих об умерших, информацию ныне здравствующих людей о своей семье и о том, что движет ее членами, даже если они не осознают того, что они знают, и что проявляется в сказанном и несказанном, в сознательном и бессознательном пласте того, что было передано им семьей.
Семейный миф или сага о семье
Здесь мы соприкасаемся с областью семейного мифа, прояснить которую можно только тогда, когда станет понятной вся система — совокупность взаимозависимых единиц. Для Бузормени-Надя индивид является биологической и психологической целостностью, а я добавлю — и психосоциальной, реакции которой детерминированы как индивидуальной психологией, так и правилами семейной системы. В семейной системе психические функции одного члена семьи обусловливают психические функции другого ее члена; происходит постоянное взаимное регулирование, а правила функционирования семейной системы бывают как явными, так и неявными, но главным образом неявными. Причем члены семьи не осознают этого. «В нашей семье так принято» — то есть основные правила существуют как бы сами по себе и считается, что они не требуют объяснения. Семейный миф выявляется через паттерн[6] функционирования: некоторые люди действуют в жизни согласно паттернам, которые я посчитала бы «нездоровыми» (я не знаю как иначе расценивать измену, вендетту, убийство, здоровую или нездоровую защиту «чести семьи»). Такие ритуалы образуют совокупность, некоторую целостность, гештальт[7] отношений, бессознательно структурированный и вовлекающий всех членов семьи. Каждый из этих ритуалов способствует «уравновешиванию семейных счетов», когда позиция или «эксплуататорская установка» может быть, а может и не быть уравновешена «установкой на щедрость». Временами мы эксплуатируем свою семью и свое положение. Ребенок «эксплуатирует» свою семью, потому что приходится его обеспечивать, кормить, давать кров и т.д., и в то же время он дает любовь или нечто иное. Существует баланс - равновесие между тем, что получено, и тем, что отдано, в противном же случае появляются симптомы различной степени тяжести. Моральное наследство столь же значимо, как и наследство профессиональное или экономическое. Винсент де Гольжак говорит даже о «семейном капитале». Каждая семья оценивает и учитывает вклады индивидов на «семейные счета». Эта оценка определяет масштаб заслуг, льгот, обязанностей и ответственности, которые учтены и вписаны в историю семьи, реально прожитую и генетическую, которую можно заново открыть.
Личный пример
Рассмотрим мой личный пример. Когда я была студенткой факультета психологии, я была замужем, у нас родился ребенок; как и многие молодые пары, мы испытывали финансовые затруднения. Одна из моих кузин (Аннетт) предложила мне деньги в долг. Я согласилась, не чувствуя себя ни обязаннй, ни виноватой. Когда я закончила учебу и начала работать, я отдала эти деньги. Однако мои коллеги по работе не понимали, как моя кузина могла так легко дать в долг деньги и как я смогла без проблем их принять. И задумываясь над этим теперь, я вспомнила, что мой дедушка был старшим из шести детей и стал сиротой в очень юном возрасте. Их приютил дедушка (мой прапрадедушка), и они росли вместе с его детьми от второго брака. Мой дедушка остался без родителей в 14 лет, начал работать очень рано, чтобы помочь растить своих братьев и сестер и дать им высшее образование[***]. Таким образом, в бессознательном моей семьи он «приобрел заслуги» по отношению к своим братьям и сестрам. Позже, закончив свою учебу в Швейцарии, одна из его сестер открыла лабораторию фармацевтической продукции. На рубеже веков она вышла замуж за химика-фармацевта; они заработали немного денег и осели в Париже. Моя кузина, предложившая мне деньги, происходила именно от этой сестры моего дедушки. В каком-то смысле это было восстановлением равновесия — «одолженное за то, что некогда отдано». Она мне сказала: «Ты мне их вернешь, если сможешь, но если ты хочешь, то можешь и не отдавать; или же отдашь позже, через 5 или 50 лет — это не имеет никакого значения». И с точки зрения «системы семейных счетов» я хорошо понимаю то, что ей казалось нормальным, как, впрочем, и мне, так как мы обе знали, что между ее бабушкой и моим дедушкой были сердечные отношения (то, что Бузормени-Надь называет «установкой на щедрость»). Все потомки братьев и сестер моего дедушки были в долгу по отношению к нему (старшему). Все его очень любили. И когда он состарился, а моя семья в Париже испытывала нужду (после Великой депрессии 1929 г.), потомки одних и других приглашали нас к себе. Мы жили в Париже, моя двоюродная бабушка (Натали) помогала моему дедушке и моей бабушке, это поддерживало тепло в наших сердцах и согревало наши души. Мы не подписывали никаких бумаг. Никогда не говорили о деньгах. Большую часть наших каникул проводили вместе в местечке Ба-Ре на большой ферме, которая принимала дорогих гостей: их самих, брата и сестру с супругами и нас, двоюродных братьев и сестер - все три поколения. Семейные связи поддерживались и укреплялись. Долг был отдан, и всем это казалось нормальным. Никогда не было у нас обмена бумагами, долговыми расписками. Когда моя кузина дала мне деньги в долг, она отказалась от долговой расписки. Конечно же, я вернула эти деньги. Когда 30 лет спустя, проходя перед ювелирным магазином, я неожиданно для себя купила золотые серьги и подарила ее дочери, я вспомнила, что моя кузина, к тому времени уже погибшая в авиакатастрофе, подарила мне дешевые серьги и дала в долг деньги. Таким образом, золотые украшения тоже были символическими.
Семейная «бухгалтерия». Базовая безопасность. Несправедливость
Существует неявная семейная «бухгалтерия». Речь идет не только о деньгах. Я хочу сказать не столько о деньгах, которые мой дедушка давал своим братьям и сестрам, сколько о том, что они были заработанными — он много работал в молодости, чтобы их поддержать. А главное — он дал им любовь, привязанность и поддержку, радость, счастье, базовую безопасность. Это передается[***] между потомками моего дедушки и его братьев и сестер. Когда мы собрались в Париже отпраздновать серебряную свадьбу моего дяди и моей тети Натали, нас было четыреста человек. И это еще не конец. Мы являемся теперь «дружной семьей дальних родственников» и продолжаем оказывать друг другу взаимную поддержку. Один из моих кузенов со своей женой продолжают праздновать день рождения своей бабушки (умершей более 50 лет назад) и приглашают всех нас, не вменяя нам в обязанность, в свою очередь, организовывать праздничный стол. Это «семья» и праздник. В русском языке есть выражение «в тесноте, да не в обиде», означающее способность не раздражаться и не забывать никого. Именно это имеет в виду Бузормени-Надь, когда говорит об учете заслуг и долгов. Во всяком случае, так я его понимаю по публикациям. Но еще существуют пережитые несправедливости, которые причиняют боль. Среди факторов, вызывающих рак, я довольно часто встречаю стресс и обиду, Людям не удается простить пережитую несправедливость. Это связано с «системой учета» в этом сложном «гроссбухе семейных счетов» — того, «что должны вам» и «что вы должны другим» для равновесия счетов, для «подсчета остатка по любому счету». Мой терапевтический опыт последних 30 лет показывает, что ни географическая удаленность, ни бегство не освобождают индивида от того, что он мог бы назвать своими «долгами» по отношению к своей семье. Невозможно избежать, говорит Бузормени-Надь, тирании своих обязанностей, убегая от кредитора. Бегство от семейных обязательств может «пропитать» все человеческие отношения индивида чувством невыносимой вины, расплывчатой и беспредметной. Его может парализовать от этого «аморфного и неопределенного экзистенциального чувства вины». Бузормени-Надь задает вопрос: «Может ли «объективная реальность» существовать в отношениях?» Слово «объективная» предполагает отсутствие неверной или неточной информации и искажения фактов в результате эмоционального восприятия. Для него объективность имеет смысл в отношениях между двумя людьми, только если они сопровождаются синхронным осознанием каждым из них своих собственных потребностей и потребностей другого. Оба стараются при этом сделать другого объектом своих собственных желаний и потребностей. В этом заключается очень сложный процесс выстраивания отношений. Мысль автора сложна, но может быть прояснена ссылкой на Дж. Л. Морено и Карла Роджерса, их желанием «увидеть себя глазами другого». «Тем не менее, - говорит Бузормени-Надь, - нельзя забывать, что потребности индивида включают в себя в сконденсированном виде неоплаченные «счета» по отношению к его изначальной семье, помимо реактивации своих собственных психических процессов детства». Именно здесь видно, как показал Ален Мижолла [8], до какой степени семейные проблемы, например, поэта Артюра Рембо, мешали ему жить: ему не удавалось их решить и он обратился в бегство. Одной из его проблем был уход отца, военного, когда мальчику было 6 лет. Но если обратиться к предшествующим поколениям, то наблюдается тот же факт: на сто лет раньше его прадедушка оставил своего сына в 6 лет, и мужчины по отцовской линии продолжали оставлять сыновей в том же возрасте, уезжая или умирая: это были «неоплаченные счета изначальной семьи». Именно эту реактивацию в одном и том же возрасте Жозефина Хилгард называет синдромом годовщины или «двойной годовщиной» (если явление повторяется с каждым из детей) — термин, который я обнаружила в своей практике и развила в 1980-х гг. применительно к области, относящейся к здоровью и телу. Чтобы лучше понять личность или индивида, начинают определять размах его потребностей, обязанностей, обязательств и основанных на ответственности установок в поле семейных отношений на нескольких поколениях. Трансгенерационная терапия или геносоциограмма (Бузормени-Надь не рисует генограмм) позволяет привнести в этот процесс инструмент и помощь, помогающие индивиду набрать ся «мужества противостоять обязанностям и чувству вины перед неоплаченными эмоциональными долгами». Согласно Бузормени-Надю, всякая семья еще до рождения ребенка или детей обладает основообразующим фундаментом из солидарной ответственности и внутренне присущей ей первичной лояльности. Когда люди непрерывно повторяют одну и ту же установку, не меняются сами и при этом имеют фиксированные роли, это означает, что «устойчивость ролей обслуживает потребности сети семейных обязанностей», - утверждает БузормениНадь. В семейной системе с фиксированными и взаимозависимыми ролями сведение счетов блокировано и, следовательно, носит повторяющийся характер или же постоянно переносится на более поздний срок: в результате невроз или другие симптомы остаются надолго. Каждый индивид, собираясь улучшить свою жизнь и решить проблемы, не может этого сделать до тех пор, пока у него не будет уверенности в справедливом порядке и лояльных межличностных отношениях или в изменении в перспективе комплементарных[9] ролей: помогающий - тот, кому помогают, заботящийся - тот, о ком заботятся, как это было в семье вечно прихварывающего и очень любимого домашними Чарльза Дарвина.
Несправедливость
Я хочу внести уточнение в то, что мы констатировали в случаях тяжелых болезней и, в частности, рака, а именно выяснить, какова роль того, что называют обидой.
Обида
Многие люди, многие больные часто думают о доставленных им неприятностях. Они бесконечно пережевывают эти несправедливости. Они в обиде на того, кто с ними плохо поступил: чего-то недодал, был несправедливым, не дал повышения, ограбил, не приветил, не признал. Это «разъедает» и деформирует личность, подтачивает ее изнутри. Обида связана с понятием, как мне кажется, близким к тому, что Бузормени-Надь называл пережитой несправедливостью, о чем дети говорят: «Это нечестно». С людьми часто поступают несправедливо: это может происходить в семье, в супружеских отношениях, на службе, а иногда и в национальных отношениях (войны, массовые убийства, притеснения, геноцид). Люди хранят обиду[10], которая живет в них и делает свое дело, подкашивая здоровье вплоть до появления рака, а иногда и смертельного исхода.
Несправедливость судьбы
Чувство несправедливости, как правило, является сложным. Несправедливость — неравенство переживается по отношению к судьбе, если речь идет о здоровье, физической выносливости, жизни и смерти («это несправедливо» быть неполноценным, часто болеть, никогда не болеть, умереть молодым, быть сиротой...), а также об экономической несправедливости. Чувство несправедливости судьбы часто сопровождается чувством вины у выжившего товарища, который возвратился из концлагеря или с войны, в то время как все его друзья погибли; у брата, который не утонул, или у сестры, которая выжила во время эпидемии ужасного «испанского гриппа» (20 миллионов умерших с июля 1918 г. по июль 1920 г.) или чувством вины богача.
Трансгенерационный страх. Травматизм «ветра пушечных ядер»
Хирурги[*****] императора Наполеона во время ужасного отступления из России (1812) отмечали травматический шок у солдат, которые, едва разминувшись со смертью, чувствовали дуновение ветра пушечного ядра, убившего или искалечившего находящегося рядом друга или собрата по оружию. Одни в такой ситуации теряли память (как полковник Шабер). Другие пугались и холодели до глубины души. Оказалось, что волна шока, задевшая их самих, передалась и некоторым их потомкам[******] — иногда в определенные периоды жизни они холодеют до костей или испытывают недомогания, тревогу, спазмы в горле, кошмары (происходит своего рода «наложение» друг на друга поколений и временных эпох, «time collapse»).
«Это несправедливо...».
Пережитая несправедливость, «настоящая справедливость» «Это несправедливо» — так звучит не только крик души детей, но и тех, кто стал жертвой несчастья (неудачи в жизни, болезни, несчастного случая, злокачественного образования, запутывания в пуповине при родах, землетрясения, пожара, бури, прорыва плотины, загрязнения пляжа, вандализма на спортивном матче, глупой праздничной импровизации, изнасилования или сексуального домогательства, взрывного устройства террористов или искателей справедливости, неточности при стрельбе, судебной ошибки, затяжной забастовки...). На это мы списываем все непрощенные (кем?) невзгоды и безвозвратные потери. Клинический опыт свидетельствует о драматических последствиях для жертв и их потомков, поэтому полицейские Новой Зеландии и Австралии начали распространять в западных странах (Северной Америке и Скандинавии) обычай Маори, называемый подлинной справедливостью (Real justice). Эта практика вытекает из констатации того факта, что и полиция, и правосудие ищут виновных и иногда их наказывают, но ничего не предпринимается для того, чтобы помочь жертве справиться с уроном, потерянными годами, страданиями, чувством несправедливости, более невыносимым, чем финансовый ущерб.
Пассивная агрессивность
Однако чувство несправедливости может также вызывать специфические формы поведения «несчастной жертвы», выражающиеся в пассивной агрессивности, которая может быть очень эффективной как в семье, так и сфере политики. В качестве примера можно упомянуть стонущую мать: «Пойди в кино, мой дорогой, не утруждай себя заменой лампочки в плафоне — я побуду и в темноте», а также голодные забастовки, победное непротивление злу насилием Ганди.
Примечания:
[*]Деженетт Ларрей Перси в цит. Луи Крока (1999) по поводу синдрома «ветра пу- шечного ядра», обозначающего острые состояния стопорящего оцепенения, вызванные исключительно испугом.
[**] С некоторых пор (главным образом с 1992-1994 гг.) наблюдаются поднимающи- еся из глубин памяти контрудары, обусловленные патологическим или несовершенным потомками трауром по мертвым, непогребенным или бесследно исчезнувшим, недавно ожидаемым.
[1]См. диссертацию Магды Хайреман (Magda Heireman: Du C6te de chez soi: la therapie contextuelle d'lvan Boszormenyi-Nagy, Paris, ESF, 1989).
[2]Школа Пало Альто (1956) объединила в Калифорнии около Стенфорда вокруг английского антрополога Грегори Бейтсона (бывшего мужа и коллеги Маргарет Мид) первых исследователей, использовавших изображение, фотографии, фильмы, видео, чтобы наблюдать за взаимодействиями семей в их контексте, за разговорным языком и невербальным общением, и почувствовавших «двойную связь» в семьях шизофреников. Их группа основала Институт психических исследований, где в настоящее время в чис- ле прочих работают Пол Вацлавик, Диана и Луи Эверстайн.
[3]Я не являюсь ученицей Ивана Бузормени-Надя, которого я не (или еще не) встре- чала (за кратким исключением в 1994 г.). [***]Наш дом был сожжен немцами в воскресенье 5 июня 1944 г. в Лозере, так как в нем пряталось оружие для партизан. Я не была на них в обиде, так как в моих глазах это была «настоящая война». Вместе с другими я потеряла все, включая документы, записные книги с адресами, ежедневниками... Как же я была удивлена, когда у меня украли мою сумку со всем содержимым 5 июня 2000 г. (неожиданный синдром годовщины). Мы об этом никогда не говорили, чтобы не усугублять ненависть. Франсуаза Дольто говорила: «Все, что замалчивается в первом поколении, второе носит в своем теле».
[4]Ввиду того, что это не университетская диссертация, а также чтобы облегчить чтение и не утяжелять текст, мы не будем систематически указывать страницы всех ссылок.
[5]Invisible Loyalties: Reciprocity in Intergenerational Family Therapy, New York, Harper & Row, 1973.
[6]Паттерн - структурированная модель, выкройка, чертеж (французские психологи сознательно не переводят этот термин с американского).
[7]Гештальт - восприятие совокупности, целого, контрастной формы на фоне (термин сознательно не переводится с немецкого языка психологами в рамках гештальт- теории).
[***] В политехнической школе Цюриха (среди первых женщин, получивших докторскую степень в 1884, 1886, 1888 гг.). Ebenso пей als Kuhn, CFCF VERLAG. Zurich, 1988. 120 лет обучения женщин в университете Цюриха.
[****]Так, в 1999 г. потомки моего дедушки (родившегося в 1824 г.) собрались 23 августа в местечке около озера Аннеси.
[8]Les Vlsiteurs du moi, Paris, Belles-Lettres, 1986.
[9]Например, те, кто заботится, и те, о ком заботятся: первые никогда не болеют, а вторые всегда больные (либо отрицающие, либо отрицаемые, согласно школе Лакана). См. текст внучки Чарльза Дарвина Гвин РевератДарвин, вспоминающей свое викторианское детство и любовь, и удовольствие заботиться об одних и получать заботу от других: «Неприятным было то, что в доме моих дедушки и бабушки было честью и печальным удовольствием болеть
[...] отчасти потому, что мой дедушка был всегда болен и дети, обожая его, имели тенденцию его имитировать (...] и получать заботу от моей бабушки, и это было так приятно — чувствовать себя окруженным заботой и сочувствием». (Reverat Gwen, Period Piece, a Cambridge Childhood, 1952, reed. 1987, London & Boston, Faber&Faber,122). Или помогающие и те, кому помогают, как, например, Марфа и Мария из Писания.
[10]Для более углубленного знакомства с понятием «обида» можно прочитать: Simonton, Simonton & Creighton (1978), Guerirenvers et centre foul, Paris: EPI, 1982, et Anne AncelinSchutzenberger, Vouloirguerir, Toulouse, Eres; Paris LaMeridienne, 1985; Epi/LaMeridienne, 1993; D.D.B., 1996. CM. также «справедливость», «давать и получать» и счета семейные Ивана Бузормени-Надя (cf. Хайреман). |
|
